Девица и впрямь роскошная. Пахнет приятно, умопомрачительно и желанно, как пахнут только кошки. Запах чистого меха, хищницы, опасности. Но это не просто кошка — альфа. Молодая, здоровая, способная дать сильное потомство. Притягательная и почти пугающая.
Но Дару хочется эту альфа-самку вовсе не бояться, а взять так, чтобы не то что ходить — ноги не могла сдвинуть ближайшую неделю. И хваталась за шею, в которую так охота вонзить зубы. Собой пометить хочется, чтобы вся пахла им, огромным медведем, способным с одного удара перебить хребет кому угодно. И самой прелестной кисе в том числе, да только этого Дар точно делать не станет.
Уж больно красивая. Изящная, но сильная и опасная — всё как положено крупной кошке. Кожа смуглая, цветом точно карамель; тут же захотелось проверить, такая же она сладкая на вкус, как на вид. Волосы такие черные и гладкие, что охота запустить в них пальцы, потянуть назад, обнажить манящее горло. Глаза тёмные-тёмные, ресничища бесконечные — его Кэм хоть и красотка, однако таким ресницам обзавидовалась бы до изжоги.
А уж при одном взгляде на ноги девицы, длинные и крепкие, из головы улетучивались все приличные мысли… И неприличные превращались в форменное непотребство, стоило представить, как удачно поместится в ладонях упругая попа, как будто специально для этого и созданная. Чтобы мять, царапать, брать так глубоко, как только можно; чтобы грозная альфа-кошка скулила под ним, как распоследняя сучка.
И она будет, или Дар не главный альфа Севера.
Правда, немного позже — Дар хоть и не испытывал каких-либо моральных терзаний на тему профессионализма, но предпочитал всё же сначала делать дело. Пусть и совмещая его с попойкой в гномьем кабаке.
— Изара, так ты это… каким ветром в наши края? — решив придерживаться образа деревенского дурачка, простодушно осведомился Дар. И стопку заботливо наполнил — гномская самогонка развязывает язык лучше всяких ведьминских зелий.
— Добровольно-принудительным, — проворчала Изара, опрокинув стопку и чуть скривившись. — Ликвидатором буду в Моэргрине. Радости полные штаны — что у меня, что у них.
— Меня б на их место. Я б обрадовался, — оскалился Дар и наклонился ниже к ней. — Но ты ж того, оборотень. Как в маршалы-то взяли?
— А как бы не взяли? У меня был подходящий возраст, отличная физподготовка, лицензия охотника и степень по криминалистике, — Изара отодвинулась, чуть надменно вскинула голову, сощурила злые чёрные глазищи. — Ещё я была беженкой с юга, усыновившей двух сироток, и прекрасно смотрелась на всякой предвыборной макулатуре, где журналюги на все лады распинались о гуманности, щедрости и толерантности действующего правительства…
Толерантность, как по мнению Дара, та ещё трижды грёбаная хрень. Не по сути, но по действию — искренности в ней нет, сплошная показуха, когда на словах все друг друга любят и уважают, а на деле же… На деле люди — зашоренные сволочи, которых хлебом не корми, дай кого-нибудь поненавидеть вдосталь.
Пожалуй, Изара заслуживает уважения. Сложно представить, сколько ей пришлось работать, сколько выслушать, прежде чем её приняли в обществе белых чистокровных республиканцев. Оборотницу и южанку. Женщину к тому же. Шовинизм нынче не в моде, однако охотников женского пола за все время существования этой… организации можно пересчитать по пальцам.
— И чегой-то они тебя в таком разе со столицы вашей выпустили? Я б не пустил!
Не пустил бы, факт. Запер бы в своей комнате, отымел бы как следует. И потом уже нашёл бы, как половчее приставить к делу — Северу нужен присмотр и крепкая рука. А она у этой девицы именно такая, иначе бы та не дослужилась до ликвидатора целого округа. Пусть этот округ и Греймор, распределение в который для столичных цивилов — скорее ссылка, чем повышение.
9
Девица тем временем недооценила мощь самогоночки и с каждой минутой трепалась всё охотнее.
— Ну так где ж это видано, чтобы всякая шваль лидировала по списку выполненных ордеров пять лет кряду? Меховая шлюха, ещё и черномазая. Меня шустро сплавили в эту северную дыру, и теперь можно спокойно пропихивать наверх Ро-оджера… Ой, да имела я вашего Роджера! — она негодующе фыркнула и залилась очередной порцией самогонки, которую хлестала как водичку. Дар мысленно накинул её кошачьей форме ещё десяток-другой килограммов. — Кстати, в постели он был так себе, бедная его жёнушка…