— И чего, Серег, эти твои решили такой бомбер строить?
— Не, не строить. Взяли пару пятнадцатых "чаек", старых еще года 34-го с двадцать вторыми моторами. Усилили им нижнее крыло, установили на него бомбосбрасыватели и начали тренироваться. И тут, как полезли проблемы. У одного такого горе-пикировщика пол нижнего крыла на выходе из пикирования оторвало вместе с бомбой полташкой. Прочность оказалась недостаточная. Еле-еле посадил парняга. Хорошо хоть никакой проверки в этот момент на авиабазе не было, а то запретили бы все нахрен. А комбриг… выговор он, конечно, влепил этим деятелям. Заставил их все в письменном виде со схемами, чертежами и расчетами изобразить. Потом спрашивает нас, кто в ЦАГИ контакты имеет. Ну, все молчат. Понимаем, что нужно ехать с очкариками бодаться по нашим страданиям. Ну, в общем, московских со связями никого не оказалось. Казанских и питерских с нужными контактами тоже. А тут я и говорю, что в 36-м был временно прикомандирован в ХАИ и, возможно, что какие-нибудь знакомые там остались. А сам думаю "Только бы выгорело, и дело сделаю, и друзей далеких навещу". Ты ведь как раз перед этим писал мне, что в Харькове на недельку застрянешь и адрес давал. Вот так и свезло мне. А уж, как я вчера среди своих бывших шороху навел…
Сергей с блаженной улыбкой закатил глаза от приятных воспоминаний. Нетерпение Павлы уже рыло землю копытами.
— А кого, ты тут в ХАИ знаешь?
— С Алексеевым и Пихтовниковым шапочно знаком, ну а молодежь почти вся разбежалась уже, как дипломы получили. Лозино-Лозинский Глеб вроде остался, он раньше тут испытательной лабораторией командовал.
— Как имя отчество последнего?
— Да Глеб он, фамилия вроде Лозино-Лозинский, а отчество я и не спрашивал.
"Знакомая фамилия. Где-то я уже это слышал. Точно! В 89-м мы с МИГ-овцами пересекались, и кто-то из них про него рассказывал. Что-то там про двигательную установку к "МИГ-31" говорилось, не помню. Но если этот деятель в курсе работы Люльки, то срочно к нему".
— Серый, отведи меня к нему, а?!
— Да нет проблем. Только швидче давай, а то матч закончится, а я глянуть хочу.
Дверь помещения кафедры открылась с недовольным скрипом. На пороге стоял какой-то худой студент, и удивленно хлопал глазами.
— Здрасте. А вам чего товарищи летчики?
— Добрый день, товарищ. Глеба Лозино-Лозинского, где найти можно?
— Так на испытаниях он вместе с "Проскуровцами"?
— С кем?
— Ну членов ракетного кружка у нас так называют. Их профессор Проскура курирует. Хотите, можете подождать, они через час закончить должны.
— А к ним туда пройти можно?
— Наверное. У вас что-то срочное.
— Срочное! Помогай товарищ студент.
— Да пойдемте. Я, правда, не студент, а аспирант. Вот сюда, пожалуйста.
Ускоренная ходьба посетителей с сопровождающим по коридорам, лестницам и внутреннему двору завершилась в углу территории рядом с большим сараем-ангаром. Из ангара раздавались странные звуки "ФШШШШШБОППП!". Небольшая пауза между звуками вдруг была прервана яростной репликой – "Я же говорил, нормально будет! А!? Ну как вам последняя?!". Аспирант не стал дожидаться полной тишины и громко прочирикал.
— Глеб Евгеньевич! К вам тут пришли!
— Я занят, пусть подождут!
Павла даже подалась вперед. "Не хватало еще и этому с крючка сорваться!". Но аспирант видимо что-то прочитал в глазах напиравшего со срочностью Сивакина, и неожиданно вписался за пилотов.
— Это срочно, тут два летчика к вам!
— Ладно, иду. Эрнест готовь пока следующую. А ты, Саша, бегом к Георгию Федоровичу, покажи ему расчеты.
— Чем обязан? Постойте-постойте, Сергей. Вот так встреча!
— Узнал, меня мучитель! Ну, здорово! А это знакомься Паша Колун, мы с ним вместе воевали. У него тут дело к Архипу Люльке, а тот уехал. Поможешь человеку?
— Постараюсь, чем смогу. А ты как здесь?
— Да я завтра целый день тут буду с прочнистами вашими дискутировать по нашим проблемам. И к тебе заскочу, если не прогонишь.
— Конечно, заходи. После обеда буду свободен.
— Тогда до завтра. Не обижай моего Пашу, а то он у нас буйный, да и спортсмен к тому ж.
— Ладно тебе. Заходи!
— А ты Пашка, как закончишь тут, лети на "Сельмаш", может хоть часть второго тайма застанешь.
— Там видно будет. Лети, комэск.
Капитан исчез вместе с аспирантом, и Павла вгляделась в вытянутое лицо инженера, с внимательно прищуренными глазами.