— Наследниками? — выдавила я из себя глухо, теряя разом былую уверенность.
— Именно так, вы станете женой моего старшего сына Хирса ван Фоглата. Вы с ним обязательно познакомитесь, но чуть позже.
— В таком случае, позвольте узнать о судьбах дочерей, если таковы будут? — язык, казалось, совсем отяжелел, как и всё тело.
— О, об этом не стоит вам волноваться, о них будут заботиться самым наилучшим образом. Они будут отданы на особое воспитание в цитадель.
Несуразица какая-то. И что значит «особое»? В какую цитадель? И что будет потом? Чему обучать? И главное, какая в том станет выгода для Груива ван Фоглата? Хотя с этим, кажется, всё было прозрачно понятно, и от того правда кольнуло остро и болезненно.
Видя моё смятение, что так красноречиво отпечаталось на моём лице, Груив нетерпеливо пошевелил пальцами, чуть сжимая их кулаки, что лежали на столе до этого мига в спокойствии.
— То есть, вы хотите, чтобы я отказалась от них?
— Передали мне, — поправил он. — Я думаю, вам это не составит труда, — чуть надавил тоном, понятно, на что намекая — асса́ру не страдают особой привязанностью к чему-либо. — Тем более, ничего ужасного, даю вам своё слово чести, с ними не случится. Поверьте, Истана. Всё будет во благо и достойнейшим образом, никто не будет бедствовать.
Моё дыхание участилось, я хотела было возмутиться, возразить, немедленно подняться и уйти, громко хлопнув дверью, но вместо этого упрямо сжала губы и продолжила сидеть на прежнем месте, пытаясь всё осмыслить.
— И да, ещё такой незначительный нюанс… — заговорил уже расслаблено Груив, видя моё смирение, и он был прав, выбора у меня не осталось, а его условие не столь ужасное, как показалось изначально, — … но это на тот случай, если такое всё же произойдёт, для того чтобы вы не волновались по этому поводу. Уж простите за прямоту, но без обсуждения деталей тут не обойтись, хоть это сугубо ваше личное дело, смею предположить, что наверняка с Мааром ван Ремартом у вас была близость.
Я мгновенно вспыхнула от стыда и смущения так, что хотелось провалиться сквозь землю. Проницательный взгляд Фоглата будто раздел и распял, и теперь вольно исследует каждый участок оголённого тела и всё то, что творится у меня сейчас внутри.
— Даже если первенец уже у вас под сердцем, я так же обязуюсь взять его под свою опеку. Но это будет нашей с вами тайной.
Фоглат всё продумал за столь короткий период времени нашего знакомства. Конечно, такие люди не упустят своего, обязательно попытаются урвать самый лакомый кусочек. И что самое прискорбное, у него это по большей части получилось.
Я вспомнила слова Тхары, о том, что сам король, может статься так, заинтересуется мной, но похоже, Груива это нисколько не заботило. Ведь если стану женой его сыну Хирсу, этот брак вряд ли можно будет оспорить, и хоть неприятностей у Фоглата прибавится, это он может пережить, потому как выгода для него изо всей затеи будет большая. И он готов побороться. Это было заметно по тому, как алчно горели его глаза, опаляя меня всю. Во рту сразу стало сухо, я взяла стакан с водой и сделала глоток, чтобы хоть немного смочить горло.
— Хорошо, мэниер, я вас прекрасно поняла, — я отставила стакан, всем существом желая поскорее отсюда убраться, а точнее, испариться лишь бы не ощущать въедливый и плотоядный взгляд Груива. Но давать какие-либо конкретные ответы я была не готова, хоть золотая клетка уже плотно захлопывалась. — Мне нужно подумать, надеюсь, вы мне дадите время?
— Конечно, — опершись локтями о стол, чуть наклоняясь, произнёс Фоглат. — До завтрашнего утра, Истана. Завтра за утренней трапезой вы мне дадите свой ответ, хотя, по моему разумению, он обязан быть положительным, — надавил он на последнее слово.
Я быстро облизала губы, вцепившись похолодевшими пальцами в подлокотники, не зная, куда и деться от буравящих голубых глаз Груива.
— В таком случае, позвольте идти?
— Да, — обронил он, отодвигаясь от стола.
Взгляд Груива мгновенно изменился, стал прохладным и отрешённым, как будто только что не случился серьёзный разговор и сделка, а я будто стала ему в один миг совершенно не интересной. Такие люди легко переключаться на другое и дают понять, что есть дела куда более важные, и свет клином не сходится на одной лишь мне, даже если я асса́ру. Это неприятно кольнуло, подстёгивая меня поскорее поспешить убраться от сюда. И когда я вышла, было такое ощущение, что меня грубо поимели, не касаясь при этом руками. По мне стекала грязь, липкая и густая, въедаясь в кожу, проникая в кровь — омерзительное чувство.
За дверью меня ждала Рэви, похоже, она никуда и не отлучалась. Я не стала показывать ей своей растерянности, позволила отвести себя обратно в покои. Я не помнила дорогу, погружаясь всё больше в смятение, очнулась, только когда дверь с глухим хлопком закрылась, обдав мою спину сквозняком.