— Разве нравы вашего двора уже переменились?
— Но до сих пор из ваших же слов явствовало, что вы не такая, как все, и не желаете уподобляться нашим развращенным придворным!..
С потемневшим от гнева лицом он шагнул к ней и встряхнул ее за плечи.
— Фрэнсис! — взмолился он. — Отбросьте наконец свое нелепое упрямство! Зачем вы так долго мучаете меня?
Но она вырвалась и, отбежав к стене, ухватилась за портьеру, подобно напуганному ребенку, который ищет, где бы спрятаться.
— Ваше величество! — пролепетала она. — Я прошу вас уйти!
Карл смотрел на нее горящими глазами.
— Когда-нибудь, — сказал он, — когда от вашей красоты ничего не останется, вы пожалеете о вашем сегодняшнем решении. Я буду с нетерпением ждать этого дня.
С этими словами он ушел, и Фрэнсис поняла, что ее отношения с королем вступили в новый этап.
Трепеща от пережитого страха, Фрэнсис попросила аудиенции у королевы.
Когда ее провели к Екатерине, она бросилась к ее ногам и разрыдалась.
— Ваше величество! — со слезами говорила она. — Умоляю, помогите мне! Я боюсь! Я боюсь королевского гнева!.. Прежде я никогда не видела его таким! Мне кажется, в гневе он гораздо страшнее, чем любой из тех, кто привык часто выходить из себя.
— Но что случилось? — спросила Екатерина.
— Он застал нас вдвоем с герцогом, и... это привело его в ярость. Герцогу пришлось немедленно уехать. Я не знаю, что мне делать. Он никогда не смотрел на меня так, как в ту минуту... Он подумал... Бог весть что!
— Полагаю, — невесело сказала Екатерина, — что он недолго будет выказывать вам свое неудовольствие.
— Ваше величество! Меня вовсе не страшит его неудовольствие, но... Он решил, что мы с герцогом любовники, и боюсь, что теперь он уже не будет относиться ко мне с прежним уважением...
— Да, это возможно, — согласилась Екатерина.
В эту минуту она ненавидела обращенное к ней прекрасное лицо ничуть не меньше, чем то наглое и надменное лицо другой красавицы. «Как это жестоко и несправедливо! — думала она. — Этим женщинам, с их красотою, само собою достается то, чего она желает так страстно... и так безнадежно».
Она без колебаний отдала бы все на свете, даже свою корону, чтобы оказаться сейчас на месте Фрэнсис Стюарт, которую любил и желал король.
«Да, — думала она, — он гневается на эту девочку; со мною же он всегда бывал добр... только добр, не более».
Сердце Екатерины словно бы сильнее забилось в груди. О, как ей хотелось избавить двор от всех этих женщин, требующих его внимания. Правда, Барбара наконец-то начала его утомлять, ее бесконечные выходки, по всей видимости, переполнили чашу его терпения. Иное дело эта девушка, с ее несравненной красотой и манерами очаровательного ребенка: он любил ее и даже — Екатерина уже в этом не сомневалась — подумывал о возможности жениться на ней.
Неожиданно для самой себя она сказала:
— Если вы выйдете за герцога, у вас будет муж, способный вас защитить, король же убедится, что ошибался на ваш счет. Согласны ли вы стать женою герцога? Это наилучшая партия, о какой вы только могли бы мечтать.
— Да, — сказала Фрэнсис. — Я согласна стать женою герцога... если это возможно.
— Вы умеете хранить тайну?
— Разумеется, мадам.
— Тогда никому ничего не говорите, но будьте готовы покинуть Уайтхолл в любую минуту, как только это понадобится.
— Покинуть Уайтхолл? Зачем?
— Чтобы обвенчаться с герцогом.
— Но он уехал, и я даже не знаю куда.
— Не знаете вы, зато знают другие, — сказала королева. — А теперь ступайте к себе и отдохните... Да не забудьте подготовиться к отъезду.
Когда Фрэнсис ушла, Екатерина подивилась на самое себя.
«Кажется, я оживаю, — думала она. — Я начинаю бороться за то, чего жажду более всего на свете. Я уже не жду, чтобы кто-то пришел и добыл для меня желаемое, я пытаюсь делать это сама!..»
Скоро она подозвала к себе одну из своих служанок и распорядилась позвать канцлера.
Кларендон явился, и они долго совещались о чем-то вдвоем.
Когда Карл узнал, что Фрэнсис тайно бежала из Уайтхолла, гнев и скорбь его были безмерны. Мысль о том, что она бежала с герцогом, казалась ему особенно невыносимой. Он считал молодого Стюарта человеком никчемным и падким до хмельного и не мог поверить в любовь к нему Фрэнсис. Нелепость сделанного ею выбора стала для него последней каплей: он заявил, что не желает ее больше видеть. Теперь он корил себя за скандал, учиненный в ее апартаментах. Он сразу же заподозрил кое-кого из своих приближенных в содействии любовникам и поклялся, что никогда им этого не простит; правда, он и мысли не допускал, что королева может иметь какое-то отношение ко всей этой истории.