Барбара, имевшая множество осведомителей, вскоре отметила, что герцог Ричмонд теперь чаще бывал в обществе Фрэнсис Стюарт и вел с нею при этом самые нежные беседы. Упорные слухи о том, что король намерен развестись с королевой и жениться на Фрэнсис, приводили Барбару в бешенство и укрепляли ее в неотвязном желании очернить Фрэнсис в глазах короля.
Она не верила, что Фрэнсис может всерьез думать о браке со своим кузеном-герцогом, ибо, считала она, какая же женщина согласится стать герцогиней, когда перед нею маячит корона королевы?
Фрэнсис виделась ей теперь коварной и при всей ее кажущейся наивности расчетливой девицей, и она досадовала на себя за то, что наравне с другими так долго верила в простодушие невинной госпожи Стюарт.
«Нет! — твердо сказала себе Барбара. — Эта маленькая лгунья, по примеру небезызвестной Елизаветы Вудвилл или, быть может, Анны Болейн, просто разыгрывает перед королем роль юного непорочного создания. В действительности же не исключено, что у нее даже есть тайный любовник».
Узнав однажды от своих шпионов, что герцог пошел в апартаменты Фрэнсис, она, не теряя времени, бросилась в королевские покои.
Разыскав Карла, она в первую очередь дерзко приказала всем его приближенным удалиться. Карл молчал, и только когда они ушли, высказал свое возмущение.
— А вы хотели бы, чтобы они остались? — заносчиво возразила Барбара. — И выслушали бы все, что я вам скажу? И узнали бы — хотя они и без того наверняка все знают, как Фрэнсис Стюарт выставляет вас круглым дураком?
Король, которого одно упоминание имени Фрэнсис неизменно выводило из равновесия, потребовал объяснений.
— Ах, мы такие добродетельные! — передразнивая интонации Фрэнсис, запищала Барбара. — Мы не можем быть вашею любовницею, потому что это дурно!.. — Ее голубые глаза метали гневные искры. — О нет, нет, нет! Зачем нам становиться вашею любовницею, когда можно охмурить вас и стать вашею королевою?
— Придержите язык! — крикнул король. — Приказываю вам покинуть двор! Яне желаю вас больше видеть.
— Ах, меня видеть вы не желаете? Так ступайте взгляните на нее! Ступайте прямо сейчас, пока она там тешится наедине со своим любовником!.. И не забудьте сказать мне спасибо, когда увидите, чем занимается без вас эта маленькая притворщица!..
— Что все это значит? — вскричал король.
— Ничего... Право, ничего. Просто ваша непорочная девственница млеет сейчас в объятиях другого Карла Стюарта. Что ж, возможно, она неравнодушна к имени. Только того Карла Стюарта, который король, ей выгоднее водить за нос, а другого... Он ведь всего-навсего герцог, с ним не обязательно так строго блюсти свою хваленую чистоту...
— Вы лжете! — прорычал Карл.
— Нет, я не лгу! А вы просто боитесь того, что можете увидеть в ее апартаментах. Ступайте! Ступайте к ней сейчас же!.. Сами же потом будете благодарить меня за то, Что я раскрыла вам глаза!
Король повернулся и едва не бегом поспешил вон из своих покоев, прямиком в апартаменты Фрэнсис.
Отстранив в дверях ее служанок, он стремительно вошел в комнату, где Фрэнсис возлежала на кушетке, а сидевший подле нее герцог Ричмонд держал ее руку.
Карл остановился напротив них, широко расставив ноги.
Герцог и Фрэнсис подскочили как ужаленные.
— Сир... — начал герцог.
— Убирайтесь, — угрожающе-тихо произнес король. Герцог попятился и выскользнул за дверь.
— Итак, — оборачиваясь к Фрэнсис, сказал Карл, — иногда вы все же принимаете ваших поклонников тет-а-тет? По-видимому, предложения этого молодого человека пришлись вам по вкусу?
— В его предложениях не было ничего предосудительного, — сказала Фрэнсис.
— Ничего? И в том, что вы удаляетесь с ним вдвоем в свои апартаменты, тоже нет ничего предосудительного?
— Но Вашему величеству должно быть известно...
— Мне, — перебил король, — ничего не известно о ваших взаимоотношениях с этим человеком. Я вижу только то, что я вижу: скромница, всегда избегавшая оставаться со мною наедине, оказывается, не так щепетильна с другими!
Фрэнсис, никогда прежде не видевшая Карла в таком состоянии, затрепетала, но все же взяла себя в руки. Она верила, что он не причинит ей зла.
— Ваше величество, — сказала она, — герцог приходил поговорить со мною о самых серьезных вещах. У него нет супруги...
— Как далеко зашел этот разговор?
— Не дальше, чем вы видели. Вы ведь знаете, что я никогда не соглашусь принадлежать ни одному мужчине, кроме моего мужа.
— И вы наметили герцога себе в мужья?
— Я ничего не наметила... пока.
— Тогда ему не следовало находиться в ваших апартаментах.