Но, в конце концов, кто-нибудь из женщин брал член в рот, начиная совершать поступательные движения головой.
— Я почти.
— Тогда позволь мне, — сказала Сирра, забирая у дочери мой член и нежно заглатывая его. Я запрокинул голову, полностью отдался чувствам, и не прошло и минуты, как я изверг остатки семени в ротик старшей суккубы.
Её тут же затрясло, но она нашла в себе силы поделиться «трофеем» с младшенькой. Их уста вновь слились в порыве страсти, который лишь усиливал нахлынувший на них оргазм. Они кончали, лаская друг друга, а мне оставалось просто расслабиться и ждать, когда они закончат.
И в этот раз не пришлось ждать так долго, как раньше. Спустя уже минуты две они отлипли друг от друга. Первой отошла Императрица, после чего подалась вперед и нежно поцеловала мой член, напоследок пощекотав его язычком у основания головки. Харра дождалась, когда мать закончит, и сделала почти то же самое, разве что поцелуй у неё вышел более глубоким. Она словно надеялась обнаружить хоть какие-то остатки семени.
— Ну, и как тебе секс с истинными демонами похоти и наслаждения? — промурлыкала Сирра, возвращаясь на свое место, а Харра опустилась на соседнее кресло.
— Это был… очень… впечатляющий опыт, — попытался я как можно более сдержанно описать свои впечатления от этого дня.
— Ну, не надо скромничать, — махнула рукой Сирра, параллельно предлагая вина. Отказываться не стал, несмотря на то, что больше предпочитал эль. Но вряд ли он найдется у женщины в кабинете, а дергать служанок не хотелось. И вина хватит, чтобы немного утолить жажду.
— И в мыслях не было.
— Тебе непременно стоит завести себе суккубу в качестве наложницы, — промурлыкала довольная Императрица, потягивая вино из бокала. Редкие красные капли срывались с бокала и губ женщины, стекали по тонкой шее и катились по соблазнительным округлостям.
— Уж не на себя ли вы намекаете? — усмехнулся я, но внутренне напрягся. Императрица уж очень властная женщина, и не спроста мне показалась эта ситуация подозрительной.
— Меня? Ох, нет, милый, вовсе нет, — она весело рассмеялась. — Будь я на сотню лет моложе, то, скорее всего, так просто не упустила бы шанс стать наложницей бога, но годы идут, и приоритеты меняются. На мне целая страна! — она всплеснула руками, едва не расплескав остатки вина в бокале. — Не говоря о сыне, который ещё слишком юн, чтобы самостоятельно управлять Империей. Ему ещё предстоит многому научиться, но… мы можем вернуться к этому разговору лет через десять-двадцать, — улыбнулась она мне, а затем перевела взгляд на дочь. — А вот Харра…
— Нет, — не дав ей продолжить, воскликнула младшенькая. И вот от этого взгляд Сирры стал очень колючим, из него исчезла нежность и желание, да и сама атмосфера в комнате стала уж очень напряженной. — Я благодарна тебе, мама, за это приглашение, но… — суккуба сглотнула слюну и облизнула губы, — даже узнав, что это такое, я не хочу все бросать и становиться наложницей в Башне Богов. Я в первую очередь адмирал Империи! Под моим командованием шестьдесят два больших и двести восемьдесят восемь малых военных судов. Ты правда думаешь, что я брошу своих подчиненных ради члена мужика, которого я знаю пару часов?!
Сирре такой ответ не понравился, но она сделала над собой усилие и улыбнулась.
— Давай обсудим это потом. Не при госте.
— И ты ещё удивляешься, почему я тогда сбежала? Каждый раз, когда я думаю, что мы налаживаем отношения, ты устраиваешь подобное. Ты не меняешься, мама! — фыркнула Харра, поднявшись с кресла. Девушка подняла свои вещи с пола, а затем, покачивая бедрами, быстрым шагом покинула кабинет, не забыв при этом громко хлопнуть дверью.
— Шестой десяток лет, а ведет себя как ребенок, — покачала головой Сирра. — Хочу для них добра, но что она, что её сестра… Хоть с сыном повезло, — сокрушенно вздохнула она. — Я неплохая правительница, но дерьмовая мать, — но затем Императрица опомнилась и посмотрела на меня. — Прошу прощения, что стал свидетелем этой маленькой ссоры. Не буду лукавить, что тешила надежды свести с тобой Харру, но не делала на это больших ставок. Она слишком упряма. Я подозревала, что чем-то таким все кончится, но надеялась, что ей хватит ума не устраивать ссоры и уж тем более не оскорблять гостя.
— Думаю, тебе стоит гордится ей, — не согласился я. — Она верна чувству долга.