— Ну, что тут у вас? — громко спросил я, заходя в тронный зал. Возле престола Башни сейчас крутилось почти полтора десятка человек, среди которых был Лич, Амелия, мастер-артефактор Керран де Сарразо, Ева и кое-кто из артефакторов Империи.
И все они были заняты изучением того, что происходит с троном. Ещё несколько недель назад, в тот день, когда Фия решила устроить свой небольшой розыгрыш с участием длинноухих, я заметил странные трещины на троне. Их было немного, и находились они у правого подлокотника, но после моего возвращения из другого мира я с ужасом обнаружил, что они захватили весь правый подлокотник и уже переползли на спинку.
Что-то в буквальном смысле разрушало божественный престол изнутри, и нужно было срочно понять, что именно.
— Максимилиан, — отозвался Керран, направившись в мою сторону. Амелия со своим «дедом» на пару удерживали какое-то заклинание, а Ева встраивала в него дополнительные элементы на божественном уровне.
— Так как продвигается работа?
— Скверно продвигается, — честно ответил артефактор, наморщив лоб. — Эта штука сложнее всего, что я когда-либо видел. Понимаешь… — она задумался. — Ты ведь представляешь, что такое магическая потоковая схема, которая встраивается в артефакт?
— Ну….
— Понятно, — вздохнул он, нахмурившись ещё сильнее. Представь себе, что этот зал — артефакт, который внезапно стал в сотню раз больше. Представил? И вот в него с помощью кузни встраивают магическую схему, которая и задает его основные характеристики. Так вот, используя трилорские кузни, мы можем нанести потоковую линию толщиной… с меня, — он хлопнул себя по животу. — Используя эльфийскую кузню, мы можем нанести линию толщиной где-то… с мою голову. Но этот трон… его структура настолько невероятна, что если следовать моему примеру, то его линии тоньше моего волоса! Мы даже увидеть их не можем! Мы знаем, что они там, но у нас нет инструмента для взаимодействия.
— Так у нас есть божественная кузня. Разве нет? Там внизу.
— Да, она у нас есть. И Эль даже научилась с ней работать. Но даже так толщина линий становится не с голову, а с руку. Но рука — это не волос. Мы понятия не имеем, как этот трон был создан и отчего разрушается.
— Я могу сказать, отчего он разрушается, — в наш разговор вмешалась Ева, закончившая работу с заклинанием. — От твоей силы, Максимилиан.
— Силы? Ты о Вратах?
Она утвердительно кивнула.
— И что нам делать?
— Нам? Ничего. Тебе… понятия не имею. Возможно, не использовать свои способности, но не думаю, что это возможно в нынешней ситуации. Ты наш козырь, Дитя Пустоты.
— Вот только ты меня так не называй, — мне уже тошно становится от этого имени.
— Но это так. Ты тот, кто ты есть. Окошко в саму Пустоту, нравится тебе это или нет. Но если тебе так не хочется — не стану, — сказала она, после чего бросила взгляд на трон. — Мы попробуем замедлить процесс, но остановить его у нас вряд ли получится.
— Плохо, — поморщился я, ощущая вину за случившееся. — Что будет, когда процесс зайдет слишком далеко?
— Я не знаю, это не моя специальность. Будь тут Гэйрос или Вайлор, они бы сказали больше. Но не стоит слишком переживать из-за этого, Максимилиан.
— Этот трон управляет Башней, — напомнил я. — Если разрушится он, то у нас возникнут серьезные проблемы.
— Вот тебе совет той, кто прожил уже не одну тысячу лет — не начинай забивать себе голову проблемами, на которые ты никак не можешь повлиять. Разумеется, мы приложим все силы, чтобы замедлить процесс, но не слишком об этом беспокойся. Лучше думай о том, что конкретно можешь сделать ты в данный момент.
— Хороший совет.
Ева сделала нам небольшой поклон и направилась в сторону выхода из тронного зала. Ториг, сопровождавший меня, проводил её задумчивым взглядом.
— Смотря на неё, даже и не подумаешь, что скрывается под юбкой. Роковой сюрприз…. — вздохнул он, а я усмехнулся.
— Вот и не засматривайся. И ты вообще женат.
— Да как не засматриваться-то?! Жена осталась там, а я тут, где постоянно божественные красотки ходят. К тому же я просто смотрю.