— Мне куда интереснее, кто вы такая, — после недолгой паузы продолжила де Колм.
— О чем вы?
— Думаете, я слепая? Думаете, я не чувствую вашу силу? Это Свет! Он струится в ваших потоках, но он не исходит из машины в храме. Мы отсекли вас от неё, лишив сил, но в вас ещё достаточно Света. Откуда мне знать, что вы настоящая Катрина де Шинро? Что, если настоящая Богиня мертва, а вы — лишь копия, пришедшая сеять смуту?
— Это бред, — фыркнула паландинша, едва сдерживая кипящую внутри ярость. — Я это я! Свет исходит из Башни!
— Ну, да… ну, да… — протянула Судья таким тоном, словно ожидала услышать подобную «ложь». — Думаю, Возрожденный сказал бы что-то подобное.
— Где Совет? Я хочу встретиться с ним!
— Совет прямо здесь, перед вами.
— Что вы имеете ввиду?
— Я председатель Совета, а сам совет из-за угрозы извне временно недоступен.
— Ты…. Ты устроила переворот?!
— Всего лишь взяла на себя главную руководящую должность. Временно, разумеется, до момента, когда кризис с Несущими будет разрешен. Мы не можем позволить внутренним дрязгам разорвать нашу страну. Мы должны избавиться от шпионов и предателей.
— Ты безумна, — Катрина выхватила меч.
Взмах, и острие уперлосьде Колм в горло. Чуть сильнее надавить, и женщине конец. Но колдунья оставалась равнодушной.
— Вперед. Убей меня, — тихо, но уверенно произнесла Судья. Её глаза при этом оставались подобны ледяным осколкам. — Убей и покажи, насколько страшны Возрожденные. Убей и покажи людям Трисента, что угроза совсем рядом. Что даже их любимая Богиня стала теперь одной из врагов.
— Что с тобой случилось, де Колм? — Катрина сама не верила, что слышит это. — Ты всегда была разумной женщиной! Но то, что ты говоришь сейчас… это бред фанатика! Зачем тебе все это?!
— Я хочу, чтобы Трилор выстоял. Его не сокрушат ни эльфы, ни Несущие Свет, ни даже ты. Убей меня, если тебе так угодно, — Судья специально подалась чуть вперед, отчего острие меча слегка порезало кожу, и по тонкой бледной шее колдуньи потекли капельки крови. — Убей, но этим ты не добьешься совершенно ничего. Лишь покажешь, что все, что я говорила — правда. Ополчение не трогало твою семью, де Шинро. Но с моей смертью это может измениться.
— Не смей угрожать моим родным.
— И в мыслях не было, — победно улыбнулась Судья.
— Я бы её прикончил. Зря ты этого не сделала.
— Нет, не зря, Макс. Де Колм нисколько не преувеличивала собственные слова. Если бы я тогда не сдержалась… боюсь представить, что могло бы случится. Город сейчас напоминает нестабильный магический кристал. Легкий щелчок, и тот взорвется, нашпиговав осколками всех, кто окажется рядом.
— Да брось, не может же быть все так плохо. Просто перебить это ополчение и все. У нас есть люди и…
— Нет. Ты не понимаешь. Ополчение — это лишь симптом. Это не наемники, и частенько даже не воины. Простые люди, вступающие туда добровольно. Их тысячи, а сочувствующих — десятки тысяч. Де Колм смогла воспользоваться недовольствами масс и трансформировать их. Они винят во всех текущих проблемах Несущих Свет, понимаешь? Вспомни, каким был Трисент до катастрофы. Цветущий огромный город, а сейчас он полон беженцев, бандитов, треть районов превратилась в трущобы из-за перенаселения. Еды не хватает, дельцы взвинчивают цены на предметы первой необходимости. И представь, что этот самый делец, по мнению группы людей — Несущий Свет. Его убили, но жить стало лучше? Не очень. Значит, где-то есть ещё один. Люди начинают подозревать друг друга, выискивают по их мнению «предателей». Де Колм вообще не нужно ничего делать, кроме как напоминать массам, что враг где-то рядом, остальное неравнодушные сделают сами. Проломят голову в подворотне, изнасилуют женщину, которая оказалась не в том месте и не в то время. И самое ужасное, что все это происходит под одобрение этой самой массы, считающей, что так лучше.
— Кэт… это…
— Я знаю. Говорю же, безумие. Именно оно сейчас господствует там. И самое ужасное, что де Колм одновременно и безумна, и достаточно умна, чтобы ловко подпитывать его. Мы можем взять и устранить её, но это лишь подольет масла в огонь! Те, кто считает её защитницей, начнут кричать о том, что её убили Несущие, потому что она была права.
— И что нам делать?
— Я не знаю, Макс… — Кэт поджала губы. — Правда, не знаю. Все эти недели я пыталась что-то придумать. Найти, где держат остальных Судей. Есть люди, которым все это не нравится, которые понимают, что творится, и не хотят с этим мириться. Но это те, кто уже все потерял. Отчаявшиеся люди. И их мало, слишком мало, чтобы перевернуть ситуацию. Кто-то боится, и им есть чего бояться. Одно слово против политики де Колм, и ночью в дом могут наведаться люди с желтыми повязками. Вытащить на улицу всех домочадцев, включая женщин и детей, а затем заживо сжечь на глазах у соседей и зевак.