— Так что, юноша? — наконец поинтересовался де Шинро. — Ты расскажешь мне, где находится ящик?
— Понятия не имею, о чем вы, — Хэнг попытался изобразить улыбку, но как обычно, та получилась слишком уж кривой. Он никогда не умел нормально улыбаться.
— Очень жаль, — вздохнул старик и тут же взмахнул мечом, создавая волну энергии, устремившейся прямо на юношу.
Тело Хэнга отреагировало само. Он ушел перекатом влево и тут же пустил полыхающую синим пламенем стрелу, но как и первая, та ударилась в барьер, окружающий старика, распавшись снопом сияющих искр.
Действия повторились, но итог остался прежним, разве что у Хэнга стало на две стрелы меньше. Старик двигался быстро, но в то же время с легкой ленцой, не воспринимая соперника всерьез. Можно было даже подумать, что он давал время Шали сбежать, прежде чем всерьез взяться за юношу.
Впрочем, Хэнг не собирался умирать.
Отработанным движением он взял новую стрелу, попутно нанеся свою кровь на наконечник, но в этот раз сменил используемую формулу на другую. Спустив тетиву, он отправил стрелу в полет. За миг до того, как удариться о барьер, она вспыхнула настолько яркой вспышкой, что даже Несущий Свет вскинул руку, прикрывая глаза и одновременно с этим открываясь для удара.
Хэнг совершил быстрый рывок к врагу, и оказалось, как он и предполагал, барьер защищал только от магии и снарядов, движущихся выше определенной скорости. На контакт в ближнем бою тот никак не среагировал.
Выхватив кинжал, юноша попытался ударить в незащищенное горло противника.
Неудачно.
Де Шинро словно только этого и ждал, перехватив запястье юноши за миг до того, как клинок пронзил бы плоть.
— Хороший ход, но немного предсказуемый, — хмыкнул старик.
Лорд-командующий выпустил юношу из своей хватки и резко нанес удар тыльной стороной ладони, отшвыривая юношу на добрый десяток метров. Хэнг влетел в стену, попутно сломав несколько ребер и получив серьезное сотрясение. То, что он при этом не сломал шею и не раскроил череп, можно назвать чудом.
Задыхаясь от боли, Хэнг попробовал подняться, но силы стремительно покидали тело. Перед глазами все плыло, и даже встать на четвереньки было для него просто невероятной по сложности задачей.
«Вот она, сила Несущих Свет» — подумалось ему. — «Я просто муравей по сравнению с ним…»
— Твой поступок был благородным. Пытаясь задержать меня, ты дал возможность девочке сбежать. Если ей повезет, то возможно, она даже выживет. Но узнаешь ты об этом, только если Истинное Пламя решит, что ты достоин возвращения.
Де Шинро поднял клинок, собираясь оборвать жизнь в юноше, но в последний миг остановился. Он ощутил…. Что-то. Что-то до боли знакомое и родное.
— Дедушка!
— Наргатт! Эскадрильи пять, семь, двенадцать и тридцать один уничтожены. Четыре, восемь и пятнадцать получили критические повреждения и просят одобрения на возвращение, — доложил эльф.
Правитель Юндора даже не смотрел на него в этот момент, полностью сосредоточившись на трехмерной голографической схеме поля боя.
— Отказать, — равнодушно отдал приказ Эйгур. — Мы бьемся до последнего. Никто не выйдет из боя, пока враг не разбит.
Эльф немного поколебался, но спорить с наргаттом не осмелился. Эйгур не терпел неподчинения, и за подобное, особенно в столь сложной ситуации, ждала неминуемая смерть, и скорее всего, крайне жестоким способом.
Сам правитель откинулся на кресле и провел по волосам Саритты, которая раньше была его племянницей, но вместе с отцом была отвергнута Домом Фатима. Теперь её положение было немногим выше, чем у рабыни.
— Как думаешь, твой отец среди них? — усмехнулся Эйгур, а эльфийка потупила взор, чем ещё больше повеселила наргатта.
— Зачем вы вообще вступили в это бесполезное сражение, повелитель? — тихо спросила Саритта.
— Я бы очень хотел посмотреть, как Несущие и эти черви уничтожают друг друга, но, к сожалению, от последних мне ещё кое-что нужно. И если их обратят в пыль сейчас, это… будет не очень хорошо.
Я не мог поверить своим глазам. Эльфы действительно сражались на нашей стороне, и их помощь, несмотря на огромные потери, которые они несли в первые же минуты после начала сражения, была весьма весомой. Их тяжелые орудия, установленные на линкоры, за каждый выстрел выжигали десятки Стражей. Главное — самому случайно не попасть под их огонь.
Зато теперь я смог избавиться от слишком уж наседающих противников и сразу же рванул в сторону Башни, попутно отмечая, что сухопутные войска уже успели дойти до основания крепости и начали её штурм.
— Огненное копье Тахэйа, Ледяное копье Унаха, — использовал я сразу две способности и швырнул оба копья вниз, прекрасно зная, что произойдет в следующие несколько секунд.
Рвануло знатно. При комбинации двух копий их противоположные стихии слишком бурно взаимодействуют друг с другом, создавая взрыв намного более сильный чем тот, что способны сделать копья по отдельности. С высоты казалось, что вся территория у основания Башни утонула в огне, но не стоит считать, что на этом все кончилось.
Так что прежде, чем осела пыль от взрыва, я воспользовался другой способностью.
— Несокрушимый воин Сиона!
И практически сразу там, внизу из пыли стал подниматься массивный робот, состоящий целиком из кучи ржавого хлама, словно вышедший из какого-то паропанка. Он впечатлял своими огромными размерами, но иллюзий я не питал. Для Несущих он на один зуб, но хоть немного времени выиграет и, возможно, отвлечет на себя внимание, а тем временем эльфы успеют уничтожить побольше стражей.
Оставив механического здоровяка разбираться с остатками пехоты, я рванул к Башне, оставляя за собой воздушное сражение.
— А мне сказали, что ты не в Башне, — тихо произнес Люциус де Шинро медленно поворачиваясь.
— Только что вернулась, — ответила Катрина, не сводя взгляда со своего дедушки. Она сжимала оружие двумя руками, встав в боевую стойку. Уж кто-кто, а она возможности своего самого близкого человека знала как никто другой. Во время прошлой схватки, когда он был поражен Светом, Люциус сдерживался. Специально поддавался, желая, чтобы Катрина оборвала его мучения, теперь же все было иначе.
— Вот как… — вздохнул он, бросив взгляд на едва живого юношу, который ещё пытался бороться.
— Почему ты на их стороне?
— Знал, что ты это спросишь, — покачал головой старик. — Я на их стороне, потому что считаю, что их дело правое, Катрина. Знаю, тебе тяжело это понять, но придет время, и ты со мной согласишься.
— Не уверена в этом.
— Не такого будущего я для тебя желал, Катрина. Не войны, смерти, грязи и крови… Я большую часть жизни провел в сражениях, и ты… к сожалению… пошла по моим стопам.
— Это было моим выбором.
— И да, и нет. Просто таков уж этот мир. Он вынуждает нас сражаться. Даже сейчас хаос, царящий тут, вынуждает тебя идти против меня, желающего закончить этот бессмысленный круговорот смертей. Когда Истинное Пламя закончит, мы все обретем долгожданный покой, Катрина. Больше не будет сражений, больше не будет трагедий и боли. Разве ты сама этого не хочешь? Не хочешь для сына мира, где ему не придется проходить через то, через что прошли мы?
Тут он попал в самую точку. Кэт действительно такого не хотела и в глубине души очень этого боялась. Они с Максом воины, их место на поле боя, но она не хотела, чтобы и их сын пошел этим путем. Она хотела для него мирной жизни, без сражений и потерь.
И все же…
— То, что ты описываешь, это не жизнь. И даже не смерть. Это что-то куда хуже.
— Ты просто не видишь это так, как я… — Люциусу тяжело было говорить с внучкой. Любовь и чувство долго перед новым хозяином сейчас оказались на противоположных часах весов. Впрочем, Катрина и так знала, что тот решит.
Люциус атаковал стремительно. Он и раньше был быстр, когда нужно, но сейчас его возможности возросли многократно. Но и Катрина стала гораздо сильнее, чем прежде.