Напившись чаю, мы пошли в хибарку, и батюшка опять принял нас порознь. Мужу он дал маленький шейный образок Черниговской Божией Матери и св. Феодосия на другой стороне и, благословив его, сказал: «Это вам на память». Затем батюшка позвал меня и сказал, чтобы сегодня же после вечерни выезжали в Тихонову Пустынь, чтобы там отслужить у мощей преподобного Тихона молебен с акафистом и сейчас же ехать на св. колодезь, где после краткого молебна непременно искупаться в источнике, после чего, напившись чаю, немедленно выезжать в Орёл.
Слушая это и помня, что стоит холодный февраль, я подумала, что муж мой ни за что не согласится выполнить это и сказала это батюшке. Он мне на это ответил: «Ну, тогда попроси монаха облить его подогретой водой из источника; а лучше бы искупаться. Чахоточные там купаются и получают исцеление». Выслушав батюшкины слова, я только просила его святых молитв. Вечером мы выехали в Тихонову Пустынь.
Ночью поднялась сильная холодная вьюга, и мы с трудом доехали от станции до монастыря. Там мы застали конец ранней обедни и затем отстояли молебен преподобному Тихону с акафистом. Наступило время ехать к источнику. Настроение моего мужа переменилось, и он стал медлить, говоря: «Ну, как ехать в такую погоду». Я мысленно призывала драгоценные молитвы старца и как умела уговаривала и торопила мужа исполнить благословение батюшки. Вдруг мой муж сразу решился ехать. Лошади были готовы, и я взяла побольше тёплых вещей и мы поехали к колодцу. Вьюга была страшная и холодная, по дороге не встречалось ни одной души.
Приехав туда и отслужив молебен, муж с монахом пошел в мужскую купальню, я в женскую. Там никого не было: пол был покрыт льдом. Погрузившись три раза, я быстро оделась и вышла на дворик, где увидала стоящего уже в шубе своего мужа. У меня мелькнуло в голове: «Не купался». Но к великой радости он объявил мне, что прекрасно выкупался. Скоро мы доехали до гостинницы, где нас ожидал самовар и обед. Муж был весел, покоен, всё находил очень вкусным, тогда как всё время болезни у него ни к чему не было аппетита.
По благословению старца мы в этот же день выехали в Орёл, где муж мой с этих пор стал видимо поправляться и теперь молитвами старца он совсем здоров и занимается по-прежнему своей службой».
В описанном здесь случае особенно ярко выступает сила молитв святого старца. Кто мог совершить переворот в душе маловерующего человека и без всякого внешнего воздействия заставить его самого добровольно подчиниться всем крайне нелёгким требованиям простого инока. С другой же стороны, в этом обстоятельстве ещё видно и глубокое смирение истинного старца. О. Иосиф, подобно своему учителю, старцу Амвросию, никогда не открывал явно своих дарований, посылая больных и страждущих по святым местам.
Случаев, в которых ясно обнаруживался его дар прозорливости, плод просвещенной благодатью смиренной души его, так много, что невозможно все передать их. Передадим здесь наиболее замечательные.
Один господин, служащий на частной железной дороге, захотел переменить своё место на более выгодное. Относившись ранее в таких важных случаях к старцу Амвросию, он теперь очень скорбел, что не имел человека, у которого бы с верой мог попросить совета. После некоторого колебания, он решил принять предлагаемое выгодное место и сказал своей жене: «Вот если бы жив был батюшка Амвросий, спросил бы я у него, что мне делать — и был бы покоен». На это жена сказала ему: «Поедем к его ученику, батюшке о. Иосифу, — он теперь старец, — спроси у него». «Зачем я поеду к о. Иосифу, — я к нему веры не имею, и потому не могу спрашивать его совета». «Ну, хотя благословение примешь на новое место, и то лучше будет», — говорит жена. «Вот разве только благословение принять, — согласился он, — а спрашивать его я не буду; да ведь уже решил совсем».
Приехали в Оптину, пошли на могилу старца Амвросия, где приезжий господин даже заплакал от скорби. Жена, наконец, говорит ему: «Пойдём же теперь к батюшке Иосифу». «Пойдём, — сказал он, — я приму благословение и уйду; а ты, если хочешь, оставайся». Старец скоро принял приезжих, и господин первый заговорил о том, что ему предлагают хорошее место. «Напрасно, — говорит ему старец, — я вам не советую переменять; здесь вы можете получать награды и заслужить пенсию, и потому оно будет для вас выгоднее той должности, какую вам предлагают». «Но какая же тут может быть пенсия, — возражает господин, — ведь моя служба неказённая». «Нет, всё-таки подождите немного», — закончил утвердительно старец. Господин вышел от старца в большом волнении и смущении и говорит жене: «Чего же я буду ждать? Только выгодное место упущу». Но жена уговорила его послушаться старца и хотя немного подождать. «Если упустишь это место, Бог пошлёт другое», — говорила она. Наконец, он согласился подождать.