Та же особа рассказывает. Не получая долго писем от сына, она спросила у старца, не умер ли он, и как его поминать? Старец ответил: «Всё равно, как ни поминать, только поминай». Из этого ответа она заключила, что сын её умер, и вскоре действительно получила известие о его смерти. С ней сделался столбняк: ни плакать, ни молиться она не хотела, ни даже идти к старцу, считая жизнь свою оконченной. Доходя до сумасшествия в своём горе, она кое-как написала старцу о своём состоянии, и послала его с монастырским закупщиком в Оптину (она жила в Козельске). Часа в 4 дня с ней сразу всё прошло. И она почувствовала лёгкость на душе. После оказалось, что в этот самый час старец вышел в хибарку на благословение и, увидя её двоюродную сестру, сказал: «Г. пишет, что её Леля умер». Несомненно, что старец, получив её скорбное письмо, помолился о ней, и сила его молитвы спасла её от отчаяния.
Монахиня В. была подвержена тоске и унынию. Однажды она приехала к старцу и, рассказав, что не находит места от гнетущей её тоски, просила отпустить её к брату в Америку, где он занимал видное положение и которого она давно не видала. Батюшка сказал ей на это: «Нет, давай лучше будем с тобой почаще приобщаться; куда нам в Америку! Ближе пойдём и то не дойдём! Ведь нам с тобой немного осталось жить». Эта монахиня, всегда боявшаяся смерти, приняла эти слова старца спокойно и стала готовиться к переходу в другой мир. Это было в августе 1910 г., а в ноябре того же года она пошла в соседний мужской монастырь к вечерни и там в храме внезапно скончалась.»
В Б-ском монастыре жили две сестры. Одна из них умерла. Оставшаяся выпросилась в Оптину, чтобы посоветоваться со старцем; ей хотелось взять себе квартирантку. Старец не благословил ей этого, сказав: «Поживи пока одна, а как заболеешь, так иди скорее да проси м. Игуменью постричь тебя в мантию». Крайне удивили её слова старца: она чувствовала себя совсем здоровой. Время шло, и все забыли об этом. Вдруг она серьёзно заболевает. Помня слова старца, она уже в жару пошла к м. Игуменье и просила пострига. Доктор признал её безнадёжной; её постригли, и на 4-й день она тихо, мирно скончалась на пасхальной неделе.
Приехали к батюшке трое; одной из них, самой здоровой, батюшка вынес свёрток и подавая сказал: «Возьми, может быть на что-нибудь пригодится». Придя в номер, она развернула свёрток; в нём оказались разные тряпочки. Они посмеялась над подарком и вскоре уехали. Ровно через год у получившей странный подарок образовались раны, и тряпочки все пошли на примочки.
Духовная дочь Старца Е. сообщила, что в бытность свою в Оптиной Пустыни от скудности средств хотела ехать обратно в Белев на товарном поезде. Батюшка ей сказал: «Тебе не придётся», — и дал ей 50 копеек. Придя на вокзал, она пропустила три поезда, которые её не взяли, и если бы не батюшкины 50 коп., то пришлось бы идти пешком.
Одна белевская послушница гостила в Шамордино и всё просила старца оставить её там совсем, так как в своекоштном монастыре жить ей было трудно, но батюшка сказал: «Надо доживать в Билево как-нибудь». Хотя одна монахиня и согласилась взять её к себе в келью, но жить пришлось действительно «как-нибудь». Послушница скорбела и снова просилась в Шамордино, говоря, что в Белевском монастыре ей негде жить. Но старец снова отклонил её, сказав: «Подожди немного, ещё сама будешь в банке деньги класть». И на самом деле: молитвами старца Бог послал ей благодетелей, которые стали ей присылать, а она понемногу откладывала на книжку.
Матушка М. рассказывала, что в 1899 г. рядом с её кельей строили большой корпус. Вышла как-то ошибка в размере, и новый сруб подошел прямо к её стене, отчего келья сделалась совсем тёмная. Приехала она со своей скорбью к батюшке Иосифу, который её успокоил, сказав: «Ну, не скорби; Господь тебя устроит ещё лучше; у тебя будет келья большая, светлая». Она подумала, что это батюшка о её смерти говорит, но вскоре м. Игуменья дала ей другую келью, больше и светлее прежней. Но тут случилось новое горе: келья оказалась худая. Кое-как поправив её, плотники сказали, что лет пять она ещё подержится. Приехав к старцу, она всё ему рассказала. Батюшка сказал: «Напрасно ты её чинила, зря деньги тратила, она и года не простоит; под ней все столбы подгнили, она на одном держится». И затем подробно объяснил как нужно её поправить. «Батюшка, да где я возьму деньги на поправку?» — сказала она. «Займи», — ответил старец и при этом достал из стола 10 руб., говоря: «Займи ещё у кого-нибудь, а когда будут деньги, отдашь». Не смея противоречить старцу, она заняла деньги и поправила келью, которая оказалась, как говорил старец, совсем сгнившей и могла их задавить. После поправки денег у неё не было и неоткуда было ждать, и она очень скорбела, что не отдаёт своего долга. Бывши в Оптиной, она просила прощения у старца, что опять не привезла долга. Старец сказал: «Скоро будут, тогда отдашь». Вскорости она получила повестку на 10 руб. и не могла понять, откуда это ей Господь посылает. Оказалось, что умер её дядя, который никогда при жизни ей не помогал, а теперь жена его прислала эти деньги за него.