Саймон застонал, получив подушкой по голове, сделал шаг назад и задел край постели. Эмилия тут же швырнула подушкой в грудь ненавистного «мужа» и толкнула его, пытаясь сбить с ног. Маневр удался. Ее противник рухнул как подкошенный, только дерево затрещало.
Девушка воспользовалась завоеванным преимуществом, вновь взмахнула подушкой и нанесла очередной удар с такой силой, что льняная наволочка лопнула и белые гусиные перья, словно хлопья снега, полетели во все стороны.
Эмилия ахнула. Она смотрела на своего врага сквозь эту рукотворную метель — жалкая тряпка, оставшаяся от подушки, повисла в ее руке. Саймон закашлялся, отмахиваясь от перьев, летевших ему в лицо, но они сыпались и сыпались, покрывая волосы белым инеем, опускались на голые плечи и оседали на черных волосках его груди.
Девушка изумленно посмотрела на него; перья кружились по комнате, словно снежинки. В эту минуту Саймон чихнул, и этот невесомый снег, подобно взрыву, взметнулся вверх.
Неожиданно Эмилия хихикнула и вдруг рассмеялась, так, как не смеялась уже несколько месяцев. Смех вырвался из нее, как фонтан воды, который бездействовал целую вечность и, наконец, прорвался на поверхность.
— Посмотрите… на… себя… — выдавила она между приступами смеха. — Господин самозванец весь в белых перьях. Сожалею, что у меня нет дегтя.
— А вы — самодовольная маленькая ведьма! — Саймон привстал, и прежде чем девушка сообразила, что он собирается делать, мужчина обвил ее за талию руками, в одно мгновение приподнял с пола и бросил на кровать рядом с собой. Целые вулканы белых хлопьев разлетелись во все стороны, а Саймон резко лег на нее, прижав всей тяжестью своего тела к матрацу.
— Негодяй! — смех девушки не оставил и следа от оскорбительного значения этого слова.
— Искусительница! — произнес Саймон в ответ, с улыбкой глядя на Эмилию.
Вокруг кружились перья, покрывая взъерошенные кудри мужчины и слегка прикасаясь к губам девушки, ее щекам и шее, подобно белым лепесткам роз. Она взглянула в его темные глаза, неожиданно почувствовала каждую частицу сильного мужского тела, соприкоснувшегося с ней, и его жар проник сквозь всю одежду, согревая и лишая девушку последних сил.
Теперь его широкая грудь прижалась к ее груди. От каждого его прикосновения по всему телу Эмилии пробегал электрический заряд. А огонь желания, который вспыхнул в глазах Саймона и который она явственно различала, отразившись в глазах девушки, зажег ответный пламень в ее теле. Как только это пламя проснулось к жизни, ее сопротивление начало таять.
Она вспомнила, как его губы целовали ее. Их аромат оказался сильнее вина. И как бы это ее ни шокировало, но Эмилия не могла отрицать, что хочет снова пережить то запретное удовольствие.
Она провела пальцами по его груди, ощутив силу упругих мускулов. Это было потрясающее чувство — ощущать тепло мужской кожи и мягкое сопротивление черных шелковистых волосков.
Саймон судорожно вздохнул, его сердце пульсировало под ее ладонью, отзываясь на биение ее собственного сердца.
Еще сохранившаяся часть ее здравого рассудка кричала: нет, этот мужчина ее враг! Ей нельзя поддаваться очарованию этого наглеца, вообще находиться рядом с ним!
Однако она не могла произнести слова, которые сразили бы дракона, лежавшего на ней и мягко и тепло дышавшего ей в лицо.
Его густые черные ресницы слегка вздрогнули, когда он посмотрел на ее губы. Эмилия затаила дыхание, а в следующее мгновение мужчина наклонился к ней и поцеловал.
Раньше ей казалось, что она совершенно случайно испытала то волнующее возбуждение во время его поцелуя. До этого момента она лелеяла надежду, что обстоятельства приукрасили тот ночной поцелуй. Однако теперь, когда его теплые властные губы скользнули по ее губам и наслаждение проникло в каждую клеточку, эта призрачная надежда испарилась.
Ей захотелось обвить свои руки вокруг его шеи и крепко обнять. Именно этого она страстно желала всю свою жизнь. Именно такого мужчину и таких чувств. Он оказался тем единственным мужчиной, которого судьба приготовила для нее. Он стал тем, кто мог наполнить ее сердце небесными песнями.
И все это, к сожалению, просто иллюзия.
О небеса! Мужчина, который мог заставить ее сердце петь, мог и уничтожить своей силой. Эмилия резко повернула голову, чтобы прекратить поцелуй, — ее дыхание прервалось.
Он обеспокоено приподнялся, стараясь отыскать в ее глазах причину подобного замешательства.