Саймон выдержал се холодный взгляд.
— Когда все кончится, возможно, мы сможем начать все заново.
Эмилия покачала головой:
— Когда все кончится, я не хотела бы видеть вас снова.
Глава 26
— Агент Адмиралтейства… — Леди Геррит ходила взад и вперед по своей спальне и, остановившись у камина, произнесла: — Какого дьявола надо было маскироваться под твоего мужа?
Эмилия стояла перед окном и смотрела на восходящее солнце, прогонявшее тьму над Равенвудским замком.
После того как Саймон привез ее домой, она направилась прямо в комнату бабушки. Ей не хотелось оставаться наедине со своими воспоминаниями.
— Он навел обо мне справки, желая приблизиться к моему отцу, и обнаружил, что мое замужество — выдуманное.
Леди Геррит продолжала нервно ходить по комнате и, остановившись у окна, произнесла:
— И он верит, что Лоренс Стенбери — предатель?
— Да. — Эмилия не стала говорить бабушке, что Саймон подозревает и ее сына Джорджа. У старушки и без того хватало огорчений. — У него всего три дня, чтобы выяснить правду, иначе невинный человек попадет в тюрьму.
— Кто?
Эмилия опустилась в кресло, стоявшее рядом с туалетным столиком, почувствовав неожиданную тяжесть.
— Я не знаю.
— Контрабандисты. Предатели. Исчезновения в ночи. Я подумала, что ты станешь ждать утра. Я решила сообщить, что буду сопровождать тебя. Но нет. Тебе надо было исчезнуть в полночь. — Бабушка остановилась на сей раз у камина. — Что подтолкнуло тебя к такому дерзкому решению?
— Мне надо было знать правду. Я не ожидала, что попаду в лапы бандитов.
— Тебя могли бы убить.
— Но нам удалось ускользнуть невредимыми.
Леди Геррит подошла к окну.
— Страшно подумать — моя внучка в компании контрабандистов! О небо!
— Бабушка, пожалуйста, сядь рядом со мной. — Эмилия улыбнулась, надеясь ослабить ее раздражение. — Или ты протопчешь дырку в ковре.
Графиня Уитком застыла у окна, одарив Эмилию холодным взглядом:
— Милочка, меня не веселит твое легкомыслие.
— Бабушка, пожалуйста. Мне нужен совет, а не упреки.
Леди Геррит опустилась в кресло.
— Я совсем не уверена, что тебе нужен мой совет. Обычно ты не принимаешь к сведению мои рекомендации. Если ты…
— Я потеряла его. Я потеряла Шеридана.
Старушка уставилась на внучку, и раздражение исчезло с ее лица.
Эмилия так сильно сжала руки, что ее пальцы хрустнули.
— Саймон Джеймс никогда не любил меня. Все оказалось ложью.
Леди Геррит взяла Эмилию за подбородок, приподняла ее голову и улыбнулась, когда внучка посмотрела на нее.
— Подозреваю, что этот молодой человек влюбился в тебя сразу, как только увидел. Эмилия покачала головой:
— Я была для него только как средство для достижения собственных целей. Ему просто надо было проверить компанию моего отца. Возможно, он руководствовался иными мотивами, чем охотники за богатыми невестами, но результат тот же. Он просто использовал меня.
— Ты действительно можешь отделить Шеридана от Саймона?
Эмилия печально улыбнулась бабушке:
— Я сама создала Шеридана Блейка. И, как Пигмалион, влюбилась в свое создание.
— Но это тот же человек, и не важно, как его зовут.
— Нет. Человек, вторгшийся в мою жизнь, хотел лишь использовать меня для достижения своей цели. Шеридан Блейк любил меня. Хотя, конечно, его любовь была нереальной. И он сам был нереальным.
Леди Геррит подняла глаза к небесам.
— Вот теперь я откровенно жалею, что ты унаследовала мое упрямство.
— Не знаю, как объяснить матери и отцу все случившееся.
— Я считаю, что они неизбежно должны узнать правду. Они заслужили того, чтобы знать правду. — Конечно, — леди Геррит откашлялась, — если у тебя нет никакого другого плана.
Да, у Эмилии имелся план, но он, к сожалению, не имел отношения к правде, которую она расскажет родителям, или доказательству невиновности дяди. Однако она понимала, что бабушка никогда не одобрит ее действий.
— Когда все закончится, боюсь, бабушка, нам придется расплатиться за все.
Холодный ветер ворвался сквозь аркообразные окна Равенвудской церкви и принес с собой запах сырой травы. Саймон прислонился плечом к каменной стене и посмотрел на дверь, за которой он совсем недавно занимался любовью с Эмилией.
Первые лучи просыпающегося солнца тронули влажную траву, прогоняя ночные тени. Саймону хотелось, чтобы солнце стерло и его собственные сомнения и страхи.
— Это напоминает мне о тех временах, когда наш полк сражался в разрушенной церкви рядом с Коруной, — сказал Дигби, бросая толстое шерстяное одеяло на каменный пол. — Не могу сказать, что завидую вам, сэр.
Саймон улыбнулся:
— Еду, в конце концов, всего лишь на несколько дней.
— О да. — Дигби почесал подбородок, глядя на продукты, которые он поставил в углу комнаты. — У нас осталось три дня, чтобы найти преступника. Надеюсь, у вас есть план.
Саймон, немного помолчав, произнес:
— Сегодня ночью я проверю бумаги Стенбери и Уиткома.
— А если вы ничего не найдете?
— Тогда мы приготовим ловушку. И будем надеяться, что тот, кого мы ищем, испугается и попадется в нее. — Саймон почесал в затылке. — Встретимся здесь завтра. Если возникнет необходимость, мы обсудим детали позже.
Дигби нахмурился:
— Я думал, что сегодня ночью буду с вами, сэр.
— Я хочу, чтобы вы проследили за Эмилией. У меня такое чувство, что она готова совершить какую-то нелепость.
— Но, сэр, вам будет нужен кто-нибудь сегодня.
— Со мной все будет в порядке.
— Сэр, не обижайтесь, но вы снова слишком опрометчивы.
Саймон улыбнулся:
— Дигби, я просто проникну в два дома, думаю, что справлюсь один. Дигби вздохнул:
— Есть, сэр. Я присмотрю за мисс Мейтленд. Вам не следует волноваться за нее. Уверяю вас, она не попадет в беду.
Эмилия сильнее закуталась в шаль, надеясь, что черный цвет поможет ей спрятаться в тени сада около дома Лоренса Стенбери на Куин-сквер. Она выскользнула из дома после одиннадцати, убедившись, что никто ее не видел. Еще сегодня она решила попытаться найти в письменном столе в библиотеке Лоренса свидетельства его связи с контрабандистами. Но теперь ей стало казаться, что тот решил провести всю ночь в библиотеке. Было поздно, но Лоренс не проявлял ни малейшего желания покинуть свое рабочее место.
Эмилия подобралась ближе к окну, стараясь не попадать на свет лампы, стоявшей на столе. Лоренс сидел за своим столом из красного дерева, стоявшим перпендикулярно к окну. Вокруг него были разбросаны бумаги, лежало несколько раскрытых книг. Этот человек вовсе не походил на преступника. Скорее, просто предприниматель, занятый подсчетом своих доходов.
Ветка тиса уколола ее в бок, Эмилия вздрогнула, откашлялась и угодила прямо в розовый куст, росший под окном библиотеки. В ту же секунду острый шип вонзился ей в бедро. Эмилия вскрикнула и отступила назад, прикрывая ладонью рот. Но было поздно. Лоренс услышал ее.
Девушка притаилась в тени дерева. Сквозь толстые ветви она увидела, как Лоренс встал и подошел к окну. Эмилия затаила дыхание, надеясь, что Стенбери ничего не заподозрит.
Он постоял некоторое время, всматриваясь в залитый лунным светом сад, сунув руки в карманы и нахмурившись, а Эмилия молилась, чтобы он не услышал громкого биения ее сердца в тишине ночи. Спустя несколько минут Лоренс вернулся к своему креслу. Эмилия с облегчением вздохнула, а Лоренс остановился у стола, видимо, размышляя, стоит ли продолжать работу.
«Иди спать», — мысленно попыталась приказать Эмилия Лоренсу.
И как бы услышав ее, Лоренс закрыл одну из книг и положил ее в ящик, прежде чем потушить свечи и лампу. Сердце Эмилии радостно подпрыгнуло, когда Стенбери, наконец, вышел из библиотеки.
Почему он положил и запер только одну книгу? Скорее всего потому, что в ней содержалась информация, которую он не желал никому показывать. Информация о его связях с Францией. Эмилия подождала, пока загорелся свет в одном из окон на втором этаже, затем сделала глубокий вдох и вновь приблизилась к окну. Боязливо обогнув розовый куст, девушка толкнула одно из незапертых окон, взобралась на подоконник и, перебросив ноги через него, опустилась на пол, стараясь сдержать свое громкое дыхание и сильное сердцебиение.