— Коля! Гляди! Он живой!
Сашка жадно схватил воздух и понял, что он действительно жив.
— Я знал, что ты сможешь, — уходя в задымленное никуда, произнес шаман. — Давай, внучек, держись...
Сначала его отпоили кипятком из черного от сажи, побитого эмалированного чайника. Затем бомжиха рискнула предложить ему треть булки черствого, отдающего плесенью и запахом застарелой селедки хлеба, и Сашка привстал на своем картонном ложе и жадно сожрал его.
— Объест... — недовольно буркнул Коля.
— Помолчи, — мягко осадила своего сожителя бомжиха. — Смотри, какой он еще слабенький... и беленький, как ангелочек. Аж светится... такая прелесть!
Сашка глянул на свои черные от сажи руки.
— Ты, эта... парень, — шмыгнул носом Коля. — Ешь и уматывай.
Сашка кивнул, до хруста потянулся и вскочил на ноги. Он чувствовал себя необычайно сильным и энергичным.
— Я уйду.
Коля на секунду затих, а потом снова забеспокоился:
— А ты вообще кто такой?
— Избранник Силы, — улыбнулся Сашка.
— Сектант, что ли? — непонятно почему, но сразу догадался бомж.
— Сектантский бог, — поправил его Сашка и подошел к маленькому подвальному окошку. На улице стояли сумерки. — Сейчас что: вечер или утро?
— Утро, — поспешила вставить свое слово женщина.
Сашка повернулся и сразу, даже в почти полной тьме увидел, что она не такая уж и старая: просто, грязная, да еще и лицо недавно обморозила.
— Тебе сколько? Пятьдесят два?
— Ага, — насторожилась женщина.
— Дети выгнали? — Женщина сразу насупилась:
— Не твое дело.
Сашка усмехнулся. Он прекрасно понимал, в чем дело. Просто она панически боится стать объектом насмешек.
— А ты, Коля, как я вижу, в Бога веруешь? — повернулся он к бомжу.
— Верую, — глотнул Коля. — А тебе-то что?
— Да так, ничего, веруй на здоровье... — улыбнулся Сашка и вольготно расселся на трубах. — Что хоть там, в городе, творится? Не знаете?
Бомжи переглянулись. Эта новая, хозяйская интонация нежданного «жильца» совершенно выбивала их из колеи.
— Так выборы сегодня... — переглянулась со своим сожителем женщина. — Менты везде шныряют, дружинники тоже, на нашу голову... А больше че еще?
— Ну что ж, и это новости, — понимающе кивнул Сашка. — Вы присаживайтесь, в ногах правды нет.
Бомжи снова переглянулись и сели на поставленные возле труб перевернутые деревянные ящики. Сашка снова выглянул в окно и вдруг подумал, что его наверняка скоро возьмут, но что это не имеет ровным счетом никакого значения. Потому что он принял Силу. А значит, ничего плохого с ним случиться не может.
Он тщательно, с удовольствием умылся под протекающей трубой, тепло попрощался с бомжами и вынырнул из утробного тепла подъезда на улицу. Ярко светило солнце, ослепительно сияло пронзительно-голубое небо, щеки хватал легкий морозец, и на душе было спокойно и хорошо. Он действительно словно переродился: ни старых мыслей, ни старых тревог — только острое, сочное, пронзительное ощущение полноты бытия. Сашка неторопливо прошел в центр и остановился возле мэрии.
Повсюду висели плакаты, извещающие, что именно сегодня — выборы мэра города. Асфальт на автостоянке горадминистрации уныло скребли неплохо одетые подростки. А с афишного стенда неподалеку свисали наполовину ободранные плакаты с улыбающейся физиономией Лося. Сашка усмехнулся: он ясно осознал, что Лось и не хотел мэрского кресла, и единственное, в чем он действительно нуждался, так это еще несколько процентов акций — обычный торг, если не сказать шантаж. Но это было не важно: отработанный материал Сашку больше не интересовал. Ему вообще никто не был нужен. Всё и так шло как надо.
Он пересек площадь наискосок, прошел в городской сквер и невольно притормозил: здесь происходило что-то интересное. Выстроившиеся вдоль длинной главной аллеи человек двести или даже больше разновозрастных мужиков, разбившись на пары, оттачивали мастерство рукопашного боя.
— Начали! — скомандовал тренер, и одна шеренга сделала шаг вперед и попыталась нанести противнику удар в шею. — Ну что это такое?! — моментально расстроился тренер. — Это что за нападение? Бабу в кровать небось с первой попытки валите!
Мужики нестройно засмеялись.
— Разошлись! — хлопнул в ладоши тренер. — Всё по новой!
И тут он увидел Сашку.
— Почему чужие в зале?! То есть... — Он не знал, как правильно назвать место тренировки. — Дежурные! Где дежурные?!
Из кафешки вылетели два всполошенных мужичка. Быстро просекли, в чем проблема, подхватили Сашку под руки и, преодолевая легкое, шуточное сопротивление, выдворили с охваченной тренировками территории.
— А в чем дело, мужики? — хохотнул Сашка.
— У тебя че, глаз нету? Не видишь?
— Да я, мужики, двое суток в горотделе парился! — рассмеялся Сашка. — А вышел — ничего не пойму! Чего в городе-то происходит?
Дежурные пригляделись к нему, но перепачканный сажей с ног до головы парень излучал только жизнелюбие и заинтересованность.
— Скоро сектантов... в позицию ставить будем. Вот так-то, братишка...
— Давно пора, — с энтузиазмом поддержал их Сашка. — А то эти козлы вконец оборзели: Царство Божие на земле, блин, устроить задумали! А скоро? Ну... «мероприятие»?
Мужики пожали плечами: мол, сказали бы, да сами еще не знаем. Они душевно распрощались, и Сашка быстро зашагал прочь. Он проходил квартал за кварталом, перекресток за перекрестком и почти на каждом углу видел в общем-то одно и то же: или офицера в окружении десятка гражданских мужиков с трехцветными повязками на рукавах, или милицейский наряд. Город явно готовился к новым ощущениям, и готовился азартно.
Сашка с любопытством наблюдал за приготовлениями, он знал: чем больше контактов случится между людьми, тем шире будет сфера распространения вируса — главного Инструмента Силы. Не сказать, чтобы он радовался этому, нет. Сашка вовсе не собирался вставать на чью-либо сторону, даже на сторону Силы. Да это было бы и невозможно, как невозможно встать на сторону силы земного притяжения, потому что она сама всех расставляет по местам.