К дому Оли и Саши он добрался без проблем. Нажал кнопку звонка и, едва дверь открылась, приветливо кивнул и по-хозяйски прошел в квартиру.
— Мамочки! — всплеснула руками хозяйка. — Что с вами?!
Сашка принюхался к обсыпанному сажей плечу:
— Мне бы помыться... Да и поесть не мешает.
— Покорми Учителя, а я пока воду в ванну наберу, — мгновенно распорядился хозяин дома. — Апостолов пригласить?
— Да, пожалуй, — кивнул Сашка. — Пусть придут.
Он быстро стащил с себя пропахшую дымом куртку, прошел на кухню и сел за стол. Оля поставила сковородку на плиту, и Сашка отметил, что аура у нее приятная и, кстати, кажется, она беременна — энергетические «оболочки» уже были как бы двойные...
— Мальчик будет, — улыбнулся он. Хозяйка резко развернулась.
— Да-да, у тебя, — кивнул Сашка. — Побольше рыбы ешь, ему надо.
В ее глазах блеснули слезы.
— И не переживай, — кивнул он, — мальчик будет здоровый. Главное, сама ничем не заболей.
Женщина молча кивнула и отвернулась к плите. Это было очень странное ощущение, но Сашка словно стал прозревать ее судьбу насквозь: какие-то серьезные проблемы в ближайшем будущем, страдания, а потом утешение и глубокий душевный покой. Он видел это совершенно ясно и отчетливо, но каким-то непривычным образом, так, словно обрел какие-то новые органы чувств.
— Кушайте на здоровье, — поставила тарелку перед ним хозяйка.
— Спасибо, Олюшка.
Сашка пододвинул тарелочку с жареной рыбой поближе и начал неторопливо — даже не есть — вкушать. Гармоничность этого мира буквально пронизывала его насквозь. Он всей кожей и, даже больше, всем своим существом видел, как правильно поставлена эта тарелочка на стол, как удачно сочетаются цвета обшарпанного кухонного пластика и легкого халатика хозяйки, как превосходно дополняет звуки радиопередачи скрип ножа в хлебной булке. Вселенная работала, словно великолепно отлаженный гигантский часовой механизм, где каждому предмету определено свое место в пространстве и времени и где каждый должен исполнить свою уникальную роль.
Стены кухни поплыли перед глазами, и Сашка замер от восторга. Он вдруг отчетливо начал прозревать скрытую доселе за формой внутреннюю суть вещей: суть воды в чашке, суть огромных серых шлакоблоков, спрятанных под толстым слоем штукатурки, суть всего этого потешного своей претензией на реальность мира.
Он видел даже суть этого «плодового тела» — прекрасного, зрелого «яблочка» по имени Оля, призванного смешать в маленьком «семечке» внутри себя новый генетический набор со встроенным в него микроскопическим звеном нового ретровируса Силы.
Хлопнула входная дверь, и Сашка вздрогнул и очнулся.
— Их никого нет, — резко и как-то неприятно прогремело рядом.
Сашка тряхнул головой и с трудом примирился с реальностью. Рядом с ним почтительно замер хозяин квартиры Сашка.
— Совсем никого?
— Я всех, кого знал, обзвонил, — покачал головой мужик.
— Странно...
Сашка попытался опять войти в это особое состояние всезнания, чтобы разобраться, в чем там дело, но проделать это специально не получалось.
— Ладно, Саша, и на том спасибо, — кивнул он и улыбнулся: — Жену береги.
— Чего? — не понял мужик.
— Я пошел, ребята, — поднялся он из-за стола. — Спасибо за вашу заботу.
— А как же ванна? — всполошилась Ольга. — И одежда? Хотя бы переоденьтесь — у Саши как раз ваш размер.
Сашка глянул на себя и согласился, что она права: одеться можно было и поприличнее. Всё-таки он Избранник Силы...
Он быстро принял душ, насколько это было возможно, отмылся, с удовольствием надел чистое белье, хозяйские брюки и самую красивую в доме рубашку, затем не новую, но всё еще неплохую кожаную курточку — и попрощался. И хозяева стояли в дверях, дружно смотрели ему вслед, а в глазах у них так и светилось выражение немого обожания...
Щурясь от нестерпимо яркого солнечного света, Сашка почти дошел до центра, когда его остановили крепкие парни с повязками на рукавах:
— А ну, тормози!
— Да? — развернулся он.
— Документы, — на американский манер, беспрерывно жуя жвачку, по-хозяйски протянул руку старший.
Сашка привычно сунул руку в нагрудный карман и хмыкнул: паспорт остался в его испачканной сажей куртке, которая так и валялась в малюсенькой прихожей квартиры Оли и Саши.
— Я в гостях был, мужики, — улыбнулся он, — там и оставил...
— Не колышет, — шевельнул квадратной челюстью дружинник.
— Что значит, «не колышет»? — криво усмехнулся Сашка. — Я же вам сказал...
Старший команды указующе мотнул головой, и Сашку подхватили под руки и потащили во двор, к стоящему там крытому металлом газончику.
— Что, еще одного взяли? — поинтересовался милиционер и щелчком отбросил почти докуренную до конца сигарету.
— Ага, — дружно подтвердили дружинники. — Без документов.
— Нормально, — кивнул мент, — план почти есть.
Сашке завернули руки за спину и мгновенно сцепили кисти наручниками. Охлопали по карманам, убедились, что они пусты, и досадливо зацокали языками:
— Пустой, сука! А ну-ка, повернись! — Сашка развернулся.
— Кто такой? — сквозь зубы поинтересовался милиционер.
— Гражданин Российской Федерации.
— Смотри-ка! Он еще и с юмором! — Его несильно двинули под дых.
— Ну, ничего! Ты у нас еще посмеешься!
Их в машине собрали человек двадцать. Время от времени грузовик останавливался, и менты выпрыгивали наружу, чтобы спустя когда пять минут, а когда и десять с грохотом открыть дверь и впихнуть очередного нарушителя паспортного режима.
— Вперед, красавец!
Сашка смотрел на этих людей и ловил себя на странном ощущении: ему отчетливо казалось, что он их всех знает как облупленных — и этого дышащего на ладан старичка в покоробленном, испачканном полушубке, и этих сизых от суррогатных спиртных напитков алкашей... И даже когда машина остановилась и его вместе с остальными провели в здание горотдела, Сашка не переставал наблюдать, таким интересным это ему показалось.