Майор усмехнулся, достал из стола пачку сигарет и пепельницу, закурил, выпустив струю дыма в сторону Осетра.
— Да, своих у нас хватает. Вот только почему-то десять лет жил на Угловке врач Герасимов, и никому не требовалось его убивать. А стоило здесь появиться вам, и доктора тут же замочили.
Значение последнего слова Осетр уже знал.
— В самом деле, любопытная связь, не находите?
— Нахожу. Но уверяю вас, я к этому делу не имею никакого отношения.
Майор снова усмехнулся:
— Ваше дело уверять, наше дело проверять. Где сейчас этот ваш Чинганчгук?
— Не знаю… Может быть, дома, а может… — Осетр пожал плечами.
— Вы понимаете, что у меня имеются все основания задержать вас? Пока ваше алиби не подтвердится…
Основания имелись — это было ясно даже полному придурку.
— Как, вы говорите, зовут вашего водителя?
— Матвей Степанович. Кличка Чинганчгук. — И тут Осетр вспомнил. — Спицын его фамилия.
Майор вытащил из ящика стола серую коробочку компа, коснулся сенсоров. С шорохом над углом стола раскрылся видеопласт, нарисовалась вирт-клава. Пальцы-сосиски с удивительной легкостью забегали по клаве.
— Ага… Матвей Спицын… Разжалованный военный… Проживает на улице Лазурной, дом тридцать три.
Майор выключил комп, убрал в стол. Потом раздавил в пепельнице сигарету и встал.
— Посидите.
Вышел. Через несколько секунд вернулся.
— Встаньте-ка!
Осетр встал.
— Ладони покажите! Что у вас там за пятна?
Осетр вытянул перед собой руки, глянул на ладони. Ничего там не было, никаких пятен… Раздался чмокающий звук, и руки Осетра оказались притянуты друг к другу.
Да, майор был настоящий профессионал.
— Я сейчас отправлюсь к этому вашему водителю, а вы посидите здесь. Рыпаться не советую. Если вздумаете покинуть мой кабинет, браслеты аккуратненько отстригут вам кисти. Мономолекулярная нить делает это быстро…
— А почему бы не надеть на меня ошейник? — Осетр фыркнул. — Или как тут у вас его называют? Баранку…
— Зачем баранку? Отрезанные руки врачи отрастят. Если вовремя к ним обратиться, конечно… А голову уже не вернешь! — Майор положил руку Осетру на плечо и усадил в кресло. — Отдыхайте пока. Я постараюсь по-быстрому.
Он ушел. А Осетр остался размышлять о своем непрофессионализме.
Глава двадцать девятая
Вернулся Бабушкин довольно скоро. Осетр изо всех сил старался не выглядеть испуганным.
— Ну вот все и прояснилось, гражданин Кайманов. Гражданин Спицын подтвердил ваше алиби. Так что оснований задерживать вас у меня нет.
У Осетра отлегло от сердца. Ну, Чинганчгук, ну, дядька… Это ж надо, как он проникся к Осетру, даже пошел на дачу ложных показаний! А ведь Бабушкин, небось, его предупреждал…
— Давайте-ка ваши руки! — Майор подошел, приложил к замку наручников пятачок ключа, и Осетр почувствовал, что значит вернуть утраченную без твоего согласия свободу. Это было… это было… да не с чем даже сравнивать!
— Спасибо! Я могу быть свободным?
Майор опять усмехнулся:
— Куда вы спешите, господин торопыга? Не вы ли обращались ко мне вчера с просьбой? — Он сел за стол, спрятал наручники в ящик, снова закурил.
На сей раз струя дыма устремилась в сторону.
Осетр устроился в кресле поудобнее. Похоже, он все-таки не зря явился на это рандеву…
Между тем, на столе опять появился комп, материализовались вирт-клава и видеопласт.
— Я произвел кое-какие оперативные действия. И вот что выяснил. Мои подопечные не имеют никакого отношения к исчезновению вашего делового партнера…
Осетр кивнул. Но промолчал, поскольку фраза явно осталась незаконченной.
— Это я могу вам заявить со стопроцентной уверенностью. У меня, как вы, наверное, догадываетесь, имеются информаторы в этих кругах. С другой стороны, мои подчиненные в этом также не замешаны. Я им приказа похитить вашего человека не отдавал, а без моего ведома они бы на такое не пошли.
«И тут облом! — подумал Осетр. — Но кто-то ведь этого парня похитил!»
— Ясно, — сказал он. — Сколько я вам должен?
— И опять вы торопитесь, молодой человек. — Бабушкин задумался на несколько секунд, затянулся сигаретой и выпустил струю дыма в потолок.
Да что же он такое для себя решает?.. Будто не знает, продолжать разговор или выставить меня за дверь. Или все-таки сказанное — только попытка пустить пыль в глаза и набить цену?
Наконец майор справился со своей трудноразрешимой задачей. Глаза его оторвались от созерцания потолка и обратились к посетителю.
— У меня сложилось впечатление, что, помимо моих подопечных к моих подчиненных, в моем городе, — он сделал ударение на слове «моем», — завелась какая-то тварь, которая намерена обтяпывать свои делишки за моей спиной. Мне это не нравится, и я бы с огромным удовольствием дал этой твари по рукам. Но у меня есть основания полагать, что едва я начну активное противодействие, дадут по рукам мне. Поэтому у меня есть предложение. Почему бы вам не стать на время моим секретным сотрудником?
Пришлось Осетровой челюсти отвалиться еще раз. Да-а-а, сегодня положительно был день сюрпризов!..
— Я не возьму с вас никакой платы за уже проведенные розыскные мероприятия. Более того, вы получите за выполненную вами работу определенную сумму, у меня есть в этом отношении определенные возможности. Со своей стороны, вы можете рассчитывать на мою оперативную помощь. — Лицо Бабушкина становилось все спокойнее: конечно, ему наверняка не впервые приходилось вербовать себе внештатного сотрудника. — И наше… э-э… партнерство будет прервано по первому вашему желанию. У меня лишь одно условие — вся информация, которую вам удастся раздобыть, должна быть предоставлена в полное мое распоряжение. Как вам такое предложение?
Осетр ошарашенно молчал.
— Я понимаю, — продолжил Бабушкин, не дожидаясь, пока он придет в себя, — вы удивлены. Однако в такой ситуации и вам будет проще работать, поскольку за вашей спиной буду стоять я… а моя поддержка, должен вам сказать, дорогого стоит. И меня совершенно не интересует, какие отношения у вашего отца со своим компаньоном. Единственное чего я не потерплю, это криминальных разборок. Но и тут я готов проявить понимание.
Осетр уже пришел в себя. Но продолжал молчать.
Интуиция говорила ему, что предложение майора заслуживает внимания. Поиски действительно облегчатся. Но имеет ли он право принять такую помощь? Не является ли это предложение наживкой, с помощью которой неудачливого «росомаху» хотят поймать на рыболовный крючок? Ведь не просто же так майор разливается соловьем! Ишь, готов проявить понимание даже при криминальных разборках!.. Ха, а ведь это почти карт-бланш! Работать с таким прикрытием и в самом деле проще.
Ах, где наша не пропадала! Даже если еще и нигде не пропадала! Или я не «росомаха», не сумею вывернуться. Ввязаться в бой, а там посмотрим! Так говорил древний император Бонапарт…
— Я не против, — сказал он. — Вот только опасаюсь, получится ли у меня. Я же только торговать обучен.
— А это та же торговля. Что в торговле главное?
— Осторожность, когда надо. И когда надо — умение рискнуть. Так меня учил папа.
— Вот и в нашем деле главное — то же. Значит, по рукам?
Осетр улыбнулся, потому что не улыбнуться сейчас было нельзя.
— По рукам!.. Но у меня сразу возникает ряд вопросов.
Майор понимающе кивнул:
— Разумеется. На какие-то готов ответить сразу.
— Первый вопрос: а как я буду передавать вам информацию?
Бабушкин улыбнулся:
— Вопрос не мальчика, но мужа. Передавать очень просто. Вы все еще находитесь на подозрении. Майор Бабушкин вызывает вас для дачи показаний. Это объяснение удовлетворит кого угодно. С подопечными-то моими тоже надо держать ухо востро. Стукачей из собственной среды они не любят, но вы посторонний. Как бы то ни было я смогу вас защитить!
— Хорошо! Вопрос второй: есть ли у вас для меня какая-нибудь начальная информация?