Прокормиться за счет занятия шаманством было нельзя. Сообщения о том, что „большой” шаман мог не заботиться о хлебе насущном, так как его обеспечивали всем необходимым соплеменники, редки и, видимо, преувеличены. Как правило, шаманы вели такой же образ жизни, как и остальные сородичи, — охотились, ловили рыбу. При этом окружающие ожидали, что шаман благодаря помощи духов будет удачлив в промыслах. Авторитет шамана во многом зависел от его промыслового умения и сноровки. Его репутация страдала, если он не проявлял себя хорошим охотником. У чукчей и эскимосов наиболее опытными зверобоями были шаманы. Среди кетских шаманов встречались умельцы, мастера по обработке дерева, изготовлявшие лодки, лыжи, нарты.
Можно ли называть шаманов профессионалами? Споры по этому вопросу, отголоски которых звучат во многих работах, вызваны неясностью термина. Если относить к профессионалам тех, кто живет за счет своего занятия, то к шаманам, как мы видели, эта характеристика не подходит. Шаманство было, по удачному выражению В. Г. Богораза, „подсобным промыслом”. Но если профессионалом считать общепризнанного, опытного специалиста, то „большой” шаман — безусловно, профессионал, ибо он мастерски владел приемами своего сложного ремесла.
Шаманами становились и мужчины и женщины, хотя у многих народов мужчины преобладали. По мнению хантов и кетов, шаманки слабее шаманов. Кеты были убеждены, что женщины из-за своей „нечистоты” не могут подниматься на небо, в лучшем случае они достигнут лишь первого, нижнего небесного слоя. Эскимосы и вилюйские якуты иначе оценивали возможности прекрасного пола. Шаманки более могущественны, чем шаманы, считали они. „Женщина от природы шаманка”, — говорили чукчи. Однако рождение ребенка разрушает врожденную женскую шаманскую силу, поэтому и получалось, что самыми „большими” шаманами оказывались мужчины.
У алтайцев, тувинцев, бурят и желтых уйгуров в преданиях о начале шаманства первым шаманом выступает женщина. В шаманском одеянии ряда народов иногда встречались элементы женской одежды, в особенности головной убор. Некоторые якутские шаманы нашивали на кафтане два железных круга, изображавших груди, по-женски расчесывали волосы и заплетали их в косы, а перед камланием распускали. На основании такого рода фактов еще в конце XIX столетия было высказано предположение, что в далекой древности шаманили главным образом женщины. Сегодня нет ни горячих приверженцев, ни ярых противников этой гипотезы. О ней помнят, но, похоже, не принимают ее всерьез.
У шаманов, в особенности „больших”, были особые культовые предметы, необходимые для проведения ритуалов: обрядовый костюм, бубен, посох, изображения духов. Эти вещи складывались в особый мешок или ящик. Шаманам ольхонских бурят полагались ритуальные ящики „ширэ” (престол, жертвенник). В них хранили кнуты, шкурки животных, деревянные корытца для жертвенной пиши. Ящик обвешивался лентами, колокольчиками, звериными шкурками. На одной из его стенок рисовались красной краской или вырезались фигуры божеств и духов, животных и небесных светил. Академик И. Г. Гмелин, в XVIII в. путешествовавший по Сибири, посетил юрту одной уважаемой бурятской шаманки в окрестностях Селенгинска. Его внимание привлекли ящик с тряпками, камешками, кремнями, Громовы ми стрелами, предназначенными для лечения, и войлочный мс шок, наполненный войлочными „идолами”.
Сундучки с обрядовыми предметами возили с собой на особых нартах и ненецкие шаманы. У кетов лишь „большие” шаманы заводили себе „священную” нарту „коссул” в виде ящика с полозьями. Здесь сберегались сделанные из железа изображения духов, модели лодки с веслами, оружия, лыж, нужных шаману для поездок в иные миры. Чтобы не ставить „коссул” на землю, устраивали особый помост с „чистой” (восточной) стороны чума. Кеты помнят, что раньше женщинам запрещалось даже видеть „коссул”. У многих народов важной культовой принадлежностью шаманов было металлическое зеркало. Тувинцы и нганасаны думали, что зеркала падают для шаманов с неба.
Шаман держал ритуальные предметы у себя дома на почетном месте, напротив входа. Но свои обряды он мог проводить повсюду — в любом жилище, под открытым небом, и вблизи от стойбища, и в таежной чаше, на берегу реки или вершине горы, для отдельных обрядов воздвигались и особые хижины, например, „шаманский чум” у эвенков, „чистый чум” у нганасан.