Гатеридж приземлился на автостоянке. Помог подруге детства выйти и, поддерживая ее, побрел к пирамиде Хеопса. Их спасители Луи и Адриан держались рядом. У входа в усыпальницу слонялись несколько человек. Двое из них, заметив идущих к ним людей, поспешили навстречу.
- Адриан, Луи, вы в порядке?
- Да, Ахмед Али, вот только нашим спутникам
нужна будет твоя помощь.
- Это они? - намекая на послание, поинтересовал
ся тот.
- Да...
Ахмед Али ибн Салим был местным жителем. Он был любителем и почитателем архаики. Он и доктор Калветти были старыми друзьями. Узнав о предстоящей работе, ибн Салим напросился участвовать в раскопках. Он не был египтологом, но знал историю своих предков. Ахмед Али был терапевтом и работал на правительственную программу по оздоровлению населения. В его распоряжение был выделен медицинский фургон, с которым он исколесил всю страну, оказывая помощь больным гражданам. Такая программа с оздоровительными целями проводилась по всему свету, и на запыленных дорогах отдаленных городов можно было часто встретить белый фургон с эмблемой МОЗ Международной Организации Здравоохранения.
Доктор Ибн Салим был лет тридцати, рослый здоровяк с темными волосами, толстыми губами, чуть сплющенным носом и густыми бровями, из-под которых безмятежно смотрели светло-карие глаза. Бронзовый цвет кожи прекрасно сочетался с его белой рубашкой и брюками того же цвета. Он был уравновешенным и хладнокровным человеком, - качество, присущее большинству медиков. Его милый басистый голос и учтивые манеры выказывали в нем приятного собеседника и превосходного друга.
Заметив раны друзей из Чиппинг-Нортона, Ахмед Али предложил свою помощь.
- А где же другие? - поинтересовался Джон Корн
флинг, который также был в составе научно-исследо
вательской группы.
- Они скоро объявятся. Я в этом уверен.
Юный интеллектуал с изумлением взглянул на Калветти. Тот лукаво улыбнулся и велел следовать за ним в лагерь археологов. Не успели они добраться до сооружения, схожего с огромной палаткой прочной постройки, как небесный гул встревожил собравшихся. На темном небосводе показался ярко-желтый круг. Он мигал сигнальным огнем с небольшими промежутками времени. Объект стремительно приближался к пирамидам. За ним следовали тысячи таких же ярких огоньков.
- Они летят! Они все же решились! - закричал
Бродель. Остальные египтологи присоединились к его радостным восклицаниям.
- Твое желание исполнилось, и в этом лишь твоя
заслуга, - в голосе Браун послышались нотки досады и удрученности. Она несправедливо отнеслась к интеллектуальному сопернику, но не видела ничего предосудительного в своих чувствах.
Дэниел еще долго наблюдал за лавиной огней от поуверэнджинов. Его мысли были поглощены планированием дальнейших действий землян. Прошло несколько часов, прежде чем люди расположились по всей округе. Было время полдника. Надо было накормить армию голодных людей. Длинная очередь выстроилась в ожидании своего пайка. Рацион не был столь обильным, но никто не жаловался. Археологи сочли нужным экономить пищу с первых же дней, пока вопрос продовольствия не будет решен. Получив свою дневную порцию, Гатеридж нашел укромное местечко и расправился с ней. В меню входили тушеное мясо, овощи, тонкий ломтик хлеба и питье.
Насытившись, он оглянулся по сторонам, ища глазами свою подругу детства. Совсем недавно он видел Элинор рядом с какой-то пожилой женщиной, теперь же она словно в воду канула. В поисках Браун молодой человек опросил многих собравшихся. И каждый, кого он спрашивал, либо пожимал плечами, либо указывал неверное направление. И только один очевидец признался, что видел описанную девушку в объятиях араба, и что они, любовно воркуя, направились к стоянке поуверэнджинов. Конечно же, этому вздорному показанию очевидца Гатеридж не поверил. Но ноги будто сами понесли его к указанному свидетелем месту. В отдалении от серых, низких энергомобилей высился большой медицинский фургон МОЗ.
Дэниел незаметно подкрался к фургону и замер, прислушиваясь. Прежде надо было оценить ситуацию, и только потом делать выводы. Снаружи речь говорящих едва была различима. Он провел рукой по поверхности машины и довольно улыбнулся. Прощупал в кармане мини-лазер, встроенный в авторучку, и медленно провел ее наконечником по обшивке фургона. Металл быстро и бесшумно расплавился под воздействием лазера. Сквозь образовавшуюся щель можно было увидеть происходящее внутри медицинского фургона. Картина, открывшаяся притаившемуся юноше, привела его в замешательство. Эллен с обнаженной грудью лежала на кушетке. Рядом с ней находился незнакомец (по-видимому, тот самый араб). От злости у Гатериджа потемнело в глазах, краска прилила к лицу, а из ушей словно дым повалил.
Желая проучить блудную подругу он в порыве неистовства и ревности собрался было ворваться в фургон со скандалом, но свежий ветерок тут же охладил его пыл. Ведь Браун не давала ему никаких клятв и обетов верности. Она была вольна в своих поступках, и обвинять ее в чем-то было глупо и не по-мужски. И тем не менее оставить все как есть Дэниел не захотел. Его неожиданное появление могло расстроить планы Эллен, именно этого старый друг и добивался. Обогнул фургон, дошел до входной двери и остановился, мучимый сомнениями. Отбросил все мысли о морали и правилах приличия и нажал на входной рычаг.
Увиденное настолько поразило молодого человека, что он застыл как истукан. Браун, ничуть не смущаясь своей наготы, все также лежала на кушетке. Подле нее стоял статный незнакомец. Лица его Дэниел не увидел, так как он находился спиной к двери, да и боннитор27 в его руках он также не заметил. Доктор медленно и аккуратно проводил аппаратом по ребрам пациентки, но вошедший, не осмыслив происходящего,
воспринял его действия превратно.
- Так-так, как вижу, ты не скучаешь, Эллен. Опять
взялась за старое?
- А-а, мистер Гатеридж! Я и не заметил вас...
"Ну, конечно! Олух настолько очарован этой блудницей, что не заметил бы даже упавшего ему на голову метеорита", - проскочила мысль в голове у ревнивца.
- Что ты тут делаешь, Гатеридж? Не надоело тебе
выслеживать меня?
- Но я...
- Поди поищи себе лучшую забаву, нежели под
глядывать за другими.
Это замечание задело самолюбие интеллектуального противника. Чтобы избежать дальнейшего порицания, он пулей вылетел оттуда.
Дэниел побрел на пустынную территорию, окаймлявшую гробницы. Здесь было безлюдно, и он мог вдоволь изливать свою душу.
- Какой же я недотепа, какой же идиот! Вечно вры
ваюсь туда, где не следует быть, и обязательно болтаю всякую чушь! Что же с тобой происходит, Дэниел? Сотни девушек были доступны для тебя, лишь стоило бы тебе захотеть. Но нет, ты вздумал потерять голову от неблагодарной и распутной... бессердечной и корыстной... от лживой авантюристки. - Он сардонически рассмеялся, схватился за голову, пытаясь сконцентрироваться.
"Я не должен думать о своих чувствах в столь тяжкий для человечества час, - устав от самокритики, более хладнокровно подумал молодой человек. Надо немедленно приступить к расшифровке послания Агивы. В этих строках таится нечто, что может помочь людям выжить. Агива знает, что мы способны понять смысл его послания, - подумав о подруге детства, Дэниел вновь начал кипятиться. - Только я и забочусь о благополучии людей, а ей все равно, что происходит вокруг. Даже став сиротой, она не утихомирилась...."