– Спрашивает – твоя знал император?
– Встречала его очень давно. Теперь он совсем старый.
Ответ Инос почему-то насторожил гоблинов – теперь в их взглядах явно читалось подозрение.
– Старый умирай. Теперь император молодой. Смерть Эмшандара не показалась Инос такой уж неожиданностью – ведь старому императору было уже под девяносто. Гоблинов же ее неосведомленность почему-то поразила.
– Моя забывай. Встречай молодой император. Тогда был совсем ребенок.
Инос могла сказать и о том, что прошлым летом Гэта посетило одно странное видение, связанное с Шанди, однако она почла за лучшее промолчать, тем более что и сама не понимала смысла этой сцены.
Легкая Поступь что-то сказал другим вождям. Убедившись в том, что последние с ним не спорят, Братуха перевел его слова:
– Солнце всходить, твоя ходи Птица Смерти – твоя и твоя дети.
Инос не ожидала, что все закончится так удачно и так быстро. Птица Смерти был знаком с культурой импов, и надеяться она и ее двойняшки в этом царстве могли только на самого гоблинского короля, старинного знакомого Рэпа. Впрочем, до этого нужно было еще дожить.
– Эта ночь – спать с Легкая Поступь. – Братуха ткнул пальцем в сторону Кейди.
Инос и Кейди воскликнули в один голос:
– Нет!
Гоблины заулыбались.
Инос услышала шепот Гэта:
– Мам!
– Ты – главный вождь Краснегар, – сказал Братуха. – Сказал, что хочешь дружба. Приказывай своя дочь спать с вождь гоблина! Хороший дружба – крепкий дружба.
Теперь он просто повторял фразы, произносимые юным господином на языке импов.
Инос не оставалось ничего другого, как только прибегнуть к властным чарам. Она набрала в легкие побольше воздуха и…
Сидевший у ее ног Гэт поднял свою бледную руку.
– Пусть скажет мужчина!
Вожди захохотали, однако Легкая Поступь согласно кивнул.
– Пусть розовый говорит.
– Краснегарский женщина очень страстный, – сказал Гэт, пристально вглядываясь в пламя костра. – Мой сестра – очень-очень страстный. Сможет ли вождь гоблина укротить такой девочка?
Братухе удалось перевести этот пассаж с превеликим трудом. Когда он закончил свой перевод, вожди гоблинов буквально катались по земле от смеха.
Воспользовавшись тем, что в конюшне стало шумно, Гэт тихо шепнул:
– Кейди, ты сможешь это сделать. Они ничего не заметят.
Что они могли заметить? Инос посмотрела на запекшуюся кровь, которой был испачкан затылок сына, и подумала о том, что мальчик, похоже, окончательно рехнулся. Неужели четырнадцатилетний мальчик не понимал того, что означало это самое «спать»? Конечно, он был еще невинным, но не настолько же! Она бросила взгляд на Кейди. Лицо девочки, залитое смертельной бледностью и совершенно неподвижное, стало походить на личико фарфоровой куклы, закутанной в меха. В тот миг, когда девочка нарушила ход собрания, она казалась Инос куда старше…
– Приказывай, женщина!
Инос почувствовала внезапную слабость. Некогда ее хотели отдать в жены гоблину, и перспектива эта устрашала ее настолько, что она была готова покончить с собой, лишь бы не видеть своего жениха. Нет, так просто свою дочь она не отдаст…
Внезапно она услышала исполненный грубой силы крик Гэта:
– Моя мужчина – моя приказывай! Слышишь меня? – Он посмотрел на Кейди. – Спать будешь только с Легкая Поступь. Другие нельзя. Понимаешь? Теперь твоя говори – сможешь ее укротить или нет?
Гэт говорил по-гоблински. И когда только он успел освоить их язык?
– Смогу! – ответил Легкая Поступь, глядя на Кейди с вожделением.
– Тогда бери ее. – Он указал жестом на Кейди. – Старый женщина будет спать один. – Он поднял вверх три пальца. – Солнце всходить, все трое идти Птица Смерти. Твоя-моя теперь друзья.
Договор. – Тут же он перешел на шепот:
– Доверься мне, Кейди!
Легкая Поступь энергично закивал:
– Договор! Твоя-моя – друзья!
Он вскочил на ноги и, перемахнув через костер, заключил Гэта в объятия, демонстрируя тем самым принятие предложенных условий. Застыв от ужаса, Инос наблюдала за тем, как ее сын подталкивает Кейди к этому зеленому чудищу. Девочка послушно двинулась в его сторону. Неужели она настолько доверяет предвидению Гэта? Ведь он совсем еще ребенок… Да и она ничуть не старше…
– Нет, Гэт! – воскликнула Инос, рванувшись вперед. Встав на пути матери, Гэт схватил ее за руку.
– Все в порядке, мама, – прохрипел он еле слышно, крепко сжав ее руку. Она заглянула в его глаза и увидела, что еще немного и он заплачет. – Ты помнишь Оллиало? А тот подарок, который я сделал Кейди?