Раньше я выступал лишь посредником в этом деле, у Джори-человека не было возможности занять эту нишу в нелегальном бизнесе. По просьбе заказчиков я связывался с известными только мне мастерами своего дела, а после передавал уже готовые изделия клиентам, имея с этого хоть и неплохую, но далеко не полную выручку.
Став вампиром, я однозначно решил для себя, что смогу заниматься этим сам уже не как посредник, а как непосредственный исполнитель.
Химическое образование я получить полностью не успел; став вампиром, университет пришлось бросить, ограничившись юридическим образованием. Но основы есть, так кто мешал мне изучить все, что нужно, самостоятельно? Умом и смекалкой меня природа не обделила, упорством и подавно. Немного практики, и я был уверен, что обойду в мастерстве всех, с кем ранее работал. Печатное и химическое оборудование, а также специальную бумагу, оттиски, реактивы и многое другое мне сделали и доставили на заказ, и, разумеется, каждый раз приходилось применять внушение и другие ухищрения, ведь мне не нужно было, чтобы раньше времени информация обо мне распространилась по городу. Не раньше, чем я добьюсь необходимого уровня мастерства.
Таким образом, почти все светлое время суток я пропадал в своей подпольной лаборатории, экспериментируя, пробуя, составляя различные комбинации для получения наилучшего результата. Выпав на некоторое время из бизнеса, вскоре я опять начал обзаводиться клиентами и дела мои понемногу пошли в гору.
Ночи — мое основное время жизни — я проводил с не меньшей пользой, но с существенно большим удовольствием. Уж чем-чем, а веселой и шумной ночной жизнью Париж обделен не был. И я окунулся в нее с головой, соскучившись по своему обычному времяпрепровождению, которое и приличествует молодому парню из общества. Я с удовольствием участвовал в веселых молодежных вечеринках и вообще старался быть в курсе всех событий культурной, светской и богемной жизни Парижа, поддерживая старые и обрастая новыми весьма полезными знакомствами. Ни Золтан, ни Лука не нашли во мне ничего необычного, по крайней мере, никак не дали этого понять, чего уж говорить о тех, кто знал меня не так хорошо.
В первое время, конечно же, большое неудобство доставлял постоянный жар и резь в горле; нестерпимая жажда гнала меня из дома, едва лишь на город опускались сумерки. Только значительная сила воли, о которой я, кстати сказать, и не подозревал, что она у меня есть, помогала мне не наброситься на первого же попавшегося прохожего, а то и на родного отца. Но, все же, помня о трагедии с белокурой красавицей-проституткой, я по-прежнему предпочитал в качестве жертв невзрачных, непривлекательных личностей. А их еще следовало найти и выбрать подходящий для еды момент без свидетелей, поэтому, хоть и с большим трудом, но сдерживался от импульсивных и необдуманных поступков, которые были чреваты печальными последствиями.
Но через какое-то время я почувствовал, что бешеная, почти неконтролируемая жажда постепенно, хотя и медленней, чем хотелось бы, начинает ослабевать. Я уже гораздо спокойней проводил время днем, не думая постоянно о густой и теплой пьянящей жидкости, которая потечет в мое иссушенное горло, когда я прокушу чью-то вену. На закате я уже мог сдержанно и спокойно собраться и при полном параде неторопливо отправиться на охоту, выискивая того, кто мне подойдет. А потом мой изобретательный ум, не затуманенный уже так сильно мыслями о крови, нашел отличное решение, которое весьма облегчило мне жизнь.
Отказываясь, как и прежде, относиться к людям лишь как к кормовой базе и, естественно, не желая тратить драгоценное ночное время, которого и так не хватало на все мои потребности, на уличную охоту, я придумал для себя весьма удобную программу питания. Идеей для нее послужила практика моего создателя. Если он внушил персоналу ресторана, что ему при каждом посещении их заведения незамедлительно подавался бокал со свежей кровью, то почему бы и мне не поступить подобным образом?
Однако, тщательно все взвесив и обдумав, я решил сделать немного иначе. Внушение, безусловно, вещь хорошая, но я предпочел работать с людьми на добровольных началах. Что послужило причиной такого решения, я и сам толком не знал. Возможно, это уколы совести, а также то, что в отличие от своего создателя я еще не забыл, что значит быть человеком. Вряд ли мне самому бы понравилось регулярно резать себе вены для пропитания какого-то кровопийцы, а потом еще и не знать, почему я это сделал.