Кажется, за одним из столов игра подошла к концу, участники встали и, возбужденно переговариваясь, подталкивая, повели затравленно озирающегося молоденького рыжеволосого паренька к стене, где на разной высоте было ввинчено несколько массивных колец. Бедняга попытался было уговорить их подождать до завтра или дать ему хотя бы час, обещая принести всю проигранную сумму, однако, его никто не стал слушать. Посмеиваясь и поторапливая, ему предложили по желанию снять одежду, но тот отказался. Тогда, развернув лицом к залу, жертве карточного долга туго притянули конечности цепями к кольцам.
«Уж не пытками ли средневековыми они тут забавляются?» — мелькнула у меня презрительная мысль.
Пока все приготовления указывали на нечто подобное. Вот уж не ожидал так разочароваться. Даже став вампиром, я не чувствовал в себе тяги к мучительству или наблюдениями за зверствами. Однако, действия приняли все же другой оборот. Служащий подал выигрышной стороне специальные шкатулки, стилизованные под уменьшенные копии гробов, обитые изнутри красным бархатом, в которых лежали довольно устрашающего вида массивные дротики.
Парень испуганно оглядывался по сторонам, ни в ком не находя поддержки, окружающие продолжали посмеиваться над его робостью. В их глазах, как, пожалуй, и у всех присутствующих, загорался огонь азарта, нетерпения, предвкушения и животной жажды крови и зрелищ. Обстановка ощутимо накалялась, многие потянулись поближе к месту действия. Распятый смирился со своей участью и сцепил зубы, похоже, он знал, что ему сейчас предстоит.
Один из игроков отошел к противоположной стене зала, размахнулся и с силой метнул дротик в сторону живой мишени. Стрелка воткнулась проигравшему в шею и, судорожно дернувшись, он болезненно скривился, чем вызвал еще больше смеха в свой адрес, а также одобрительные возгласы. Видимо, умение сдерживаться и терпеть боль считалось тут главным критерием. Второй дротик попал точно в середину живота, снискав одобрительные восклицания в адрес метавшего. Ну а третий угодил парню в пах, заставив его все-таки болезненно застонать и снова задергаться.
Потом место метателя занял второй игрок, а затем и третий, заставляя жертву вздрагивать при каждом броске. Гул и волнение зрителей нарастали с тем, как все больше и ощутимей чувствовался запах свежей крови. В результате, проигравший представлял собой довольно жалкое зрелище, утыканный металлическими штырями, которые через некоторое время, со слабым звоном начали падать на пол, выталкиваемые восстанавливающимся организмом вампира.
Закончив, игроки вернулись за стол, вполне удовлетворенные развлечением. Рыжего отвязали, помогли привести в относительный порядок костюм, на котором остались пятна крови, и проводили к приятелям. Выглядел он уже вполне оправившимся и даже довольным собственной выдержкой.
Оливер разъяснил мне суть происходящего:
— Деньги для вампиров никогда не были такой большой проблемой, как для обычных людей. Но, все же, далеко не всем удавалось сразу так хорошо устроиться как тебе, особенно молодым. По экспроприациям с помощью внушения или кражам существуют определенные ограничения, предусмотренные договором, иначе город оказался бы моментально разграбленным. Вампир может воспользоваться своими способностями, лишь действительно находясь в очень стесненном или затрудненном положении, а не для регулярного обогащения, иначе, попадись он, свои имеют право его покарать.
По здешним же правилам проигравший, но не сумевший расплатиться на месте, по желанию выигрывавшего вместо денег мог рассчитаться подобным образом. Количество дротиков зависело, соответственно, от величины проигрыша. Однако, иногда игроки заранее договаривались о подобном расчёте, то есть игра изначально велась не на деньги, а на эти в полном смысле слова острые ощущения. Тогда проигравший безальтернативно вставал к стене. Запрещено только целиться в глаза.
Этот, как видно, слабак, скорее всего, тоже из новеньких. Видно, не прошел посвящение в катакомбах, вот и трясся. Сам понимаешь, трусость здесь показывать не принято, ведь игра — дело добровольное, да и что вампиру будет от подобных уколов, это же не колы деревянные.
«Интересно, о каком это посвящении он толковал? — подумал я. — Хотя, обещал же познакомить с катакомбами, вот там наверняка все и выясню».
— Хотя, конечно, ему еще повезло, — продолжил мой приятель, — Не так уж много и досталось. Вот, если кто здесь попадается на жульничестве, тот не отделывается булавочными уколами. Обратил ты внимания, что тут использовались лишь большие стрелки? А вот те, которые поменьше, с закрытыми концами как раз и приспособлены для наказания за махинации. Это вроде шприцев, наполненных вербеновым концентратом. Конечно, подобные случаи у нас случаются нечасто, но все же иногда приходится использовать и их. Вот тогда бывает куда веселее. Вербеновые дротики метают, пока шулер не потеряет сознание от боли, и уж тут-то, конечно, не каждый вытерпит молча.