— Если бы все были такими неприхотливыми слушателями, как мы с тобой или миссис Гау, — улыбнулась она, — то мы бы, конечно, сразу разбогатели. Но Ричарду нужно еще долго-долго учиться, прежде чем он сможет выступать. И к тому же ни его папа, ни я не хотели бы этого. Пение в гостиных — это одно, Джулия, и совсем другое — выступать на сцене. Это не занятие для джентльмена.
Я помолчала. Новое возражение требовало размышлений.
— Тогда он мог бы петь в церкви. Или дирижировать церковным хором.
Мама опять опустила письмо и, повернувшись ко мне, погладила меня по щеке.
— Послушай, Джулия, — сказала она. — Ричард очень дорог мне, так же как и ты. Но мы не должны позволять нашим привязанностям ослеплять нас. Голос у него прекрасный, но Ричард забавляется им, как игрушкой. Он так же упражнялся в рисовании, но потом забросил его. В этом он похож на своего дядю, твоего отца, который имел много прекрасных талантов, но не обладал главным — умением работать. Ричард никогда не сумеет тренироваться и репетировать столько, сколько должен репетировать настоящий музыкант. Он любит только то, что легко ему дается. Из вас двоих ты большая труженица, поскольку часами сидишь за пианино, чтобы научиться аккомпанировать ему. Ричард занимается, только когда ему заблагорассудится.
Я внимательно изучала мамино лицо, обдумывая ее слова. Я давно уже слышала, что, когда мой папа играл в джентльмена-фермера, его сестра управляла всем имением сама.
Дверь отворилась, и вошел Ричард, раскрасневшийся и сияющий от похвал, которые он получил на кухне.
— Вам было слышно, как я пел? — спросил он счастливым голосом. — Страйд сказал, что да. А ведь дверь на кухню была плотно закрыта. Фантастика!
— Да, мы тебя слышали. — И мама улыбнулась его сияющему лицу. — Ты чудесно пел, Ричард. Я бы хотела послушать тебя еще после обеда. А сейчас ступай вымой руки, мой дорогой, а я пока прочту письмо от дедушки Джулии.
Мы вместе вышли из комнаты, и до самого конца обеда мама не рассказала нам, о чем было письмо.
— Я прочла письмо от лорда Хаверинга, — сообщила она наконец, когда Страйд разливал суп. — Он пишет, что у него есть лошадь, которая подошла бы вам обоим.
Ричард чуть не подпрыгнул от радости, и мама улыбнулась ему.
— Я велела передать, что завтра мы приедем взглянуть на нее, — продолжала она. — Ты сможешь скакать верхом в своих повседневных сапогах, Ричард?
— О да, конечно, — воскликнул он. — Разумеется.
— Но где мы возьмем амазонку для тебя, Джулия? — И мама обернулась ко мне. — А я знаю, как ты хочешь учиться верховой езде.
— Ничего страшного, мама, — спокойно сказала я. — Это неважно. Ричард намного больше хочет научиться кататься, чем я. Пусть сначала учится он, а потом я.
Мама послала мне теплую улыбку в ответ на этот жест великодушия, но Ричард его даже не заметил.
— А это кобыла или жеребец, тетушка Селия? — спросил он. — И сколько лошади лет, вы не знаете?
— Не знаю, — рассмеялась мама. — Мне известно только то, что я вам уже рассказала. Вам придется подождать до завтра. Но я знаю совершенно точно, что мой отчим — прекрасный знаток лошадей, и это наверняка изумительное животное.
— Как хорошо! — радовался Ричард. — Готов спорить, что это кобыла.
— Возможно, — согласилась мама и жестом велела Страйду переменить тарелки, а затем, обратившись ко мне, спросила, какие у меня планы на вечер, пока она будет писать письма.
Остаток обеденного времени Ричард вертелся как на иголках, и я совсем не удивилась, когда он, едва обед кончился, отозвал меня в сторонку и заговорщицки прошептал:
— Джулия, я не могу ждать до завтра. Мне совершенно необходимо увидеть лошадь сегодня. Пойдем со мной! Мы успеем вернуться до ужина.
— Мама сказала… — начала я.
— Мама сказала, мама сказала… — передразнил он меня. — Я иду. Ты пойдешь со мной? Или останешься дома?
Я пошла. Конечно, я пошла, как шла всегда, стоило Ричарду позвать меня.
— Нам следует сказать маме, — нерешительно возразила я по дороге. — Она может хватиться меня.
— Говори, — беззаботно согласился Ричард и открыл дверь на кухню.
— Подожди меня, — попросила я, но он не оглянулся, и я заторопилась за ним следом.
Страйд сидел за кухонным столом, обедая и попивая пиво. На Ричарда он глянул без удовольствия.
— Куда это вы собрались, мастер Ричард?
— Подышать свежим воздухом, — величественно ответил тот. — Можете не открывать дверей из-за нас. — И он прошествовал к двери походкой старого лорда Хаверинга.