Санния чувствовала, что она уже не прежняя легкомысленная девушка, готовая пошутить и посмеяться с любым мужчиной, не девочка, удивленно прислушивающаяся к своему проснувшемуся сердцу. Эта пора миновала для нее навсегда. Смутная тревога, волновавшая ее прежде, сменилась уверенностью женщины в своей жизненной цели. Она сердцем поняла, в чем назначение женщины и смысл ее жизни.
Санния получила современное образование. Чтение книг помогло ее умственному развитию, привило ей некоторые идеи и взгляды, но одно чтение, без опыта и непосредственного восприятия действительности, еще не формирует убеждений. Санния много читала о женской чести и достоинстве, но смысл этих слов стал ей понятен только сейчас. Сердце нашептывало ей истину: честь женщины не в том, чтобы никогда и никого не любить, а в том, чтобы настоящей любовью полюбить достойного человека с чистым сердцем и возвышенной душой.
Но обладает ли этот юноша чистым сердцем и возвышенной душой?
Эти сомнения и заставляли ее прятаться от человека, в котором она не была уверена, о котором ничего не знала, кроме того, что он красив и улыбнулся ей.
Санния перестала подходить к окну и проводила большую часть дня одна в своей комнате, думая о нем и страдая. Слезы облегчали ее печаль и были единственным ее утешением. Она плакала, потому что не находила ответа на мучившие ее вопросы. Она не хотела показываться юноше и прибегать к прежним глупым уловкам и приемам. То, что она переживала, делало ее выше этого. Она считала, что ее женская гордость и честь требуют от нее лишь одного: слез и уединения.
В третий раз поклялся Мустафа, что никогда больше не придет в эту кофейню, если сегодня не увидит девушку. Начинается новая неделя, но сдержит ли он клятву или снова нарушит ее и опять появится в кофейне? Да, теперь Мустафа вел счет уже не на часы или дни, а на целый недели, но сегодня он окончательно решил, что это в последний раз. Больше не должно быть колебаний, слабости, сомнений. Он долго все обдумывал и понял, что его мечта — ребячество и все его надежды — мираж. Что, собственно, произошло? Разве то, что он увидел у окна девушку, которая, кстати сказать, сейчас же его захлопнула, такое важное событие, что на него стоит тратить столько времени и размышлений? Кто она? Что его с ней связывает? Ничего! Он даже не знает ее имени. К тому же ее отношение к нему вполне ясно: она не обращает на него никакого внимания и считает просто одним из нахалов, посещающих эту скверную кофейню. Если бы она подала ему хоть малейший знак, как-нибудь намекнула, что заметила его существование, он принял бы это за обещание и даже за договор. Чем же ему успокоить свое встревоженное сердце? Когда окно захлопнулось, порвалась единственная тоненькая ниточка, связывавшая их. Почему же он все-таки мечтает о ней? Кто знает, может быть, при всей своей красоте, она одна из тех глупых, ветреных женщин, которым недоступны глубокие чувства? Откуда ему известно, что у нее вообще есть сердце, что она может понять его, понять то, что с ним происходит.
Сомнения и раздумье заставили Мустафу твердо решить прекратить посещения этой кофейни. Да, ему неизбежно придется поступить так же, как поступил тот широкоплечий мужчина с торчащими усами. Перед глазами Мустафы снова возник образ этого человека, но на этот раз он почувствовал к нему что-то вроде симпатии и сочувствия. Тот человек долго пытался любыми средствами, при помощи всяческих уловок, которые его неразвитый интеллект считал весьма остроумными, привлечь внимание этой девушки. Потерпев неудачу, он впал в отчаяние и перестал приходить в кофейню. Да, конечно, он очень смешон. Но разве это не несчастный человек? Разве он недостоин сожаления? Он любил, надеялся, мечтал, потерял надежду и скрылся.
Эти мысли укрепили решимость Мустафы. Юноша бросил последний взгляд на окно, которое уже десять дней не открывалось, и подозвал официанта тоном человека, решившегося на опасное предприятие. Он заплатил по счету и быстро встал, собираясь уйти. Но вот… Ему опять пришла в голову мысль, неизменно появлявшаяся каждый раз, как он принимал твердое решение уйти. На лбу у него выступили капли пота. Принятое решение показалось ему совершенно бесполезным, не более реальным, чем мечты, от которых он убегал. Он не будет приходить в кофейню? Хорошо! А куда он пойдет? Куда? В притон, к проституткам или к тем своим друзьям, которые пали так же низко, как эти женщины? Но ведь в нем пробудились чувства благородного человека, его душе стали доступны чистота и красота, о существовании которых он и не подозревал. Или начать посещать какую-нибудь кофейню на площади Ситти Зейнаб, чтобы вырвать из сердца память об этой девушке?