Донья Ирене. Это не последняя наша встреча!
Донья Упенг. И сегодняшняя ночь не последняя!
Дон Альваро. Мы проживем еще тысячу лет!
Дон Мигель. Мы будем жить вечно!
Все. Вива!
Паула. И послушайте: тертулии по пятницам! Тертулии — опять по пятницам!
Кандида. О да, да! Наш дом снова будет открыт, как прежде, в следующую пятницу. Каждую пятницу! Надо продолжать, надо сохранять!
Все. Вива! Вива!
Паула (поднимает бокал). Дон Аристео?
Дон Аристео. Amigos у paisanos! (Поднимает бокал.) A la gran señora de Filipinas en la gloriosa fiesta de su naval![166]
Все. Viva la Virgen![167]
Пьют. Появляются Пепанг и Маноло, мрачно входят в комнату. Паула и Кандида стоят рядом в центре. Гости плотной группой — позади них. Битой, несколько обеспокоенный зритель, стоит чуть в стороне слева.
Паула (весело). Пепанг! Маноло!
Кандида. Вы тоже пришли восславить Пресвятую деву!
Маноло. Ты отлично знаешь, зачем мы пришли.
Паула. Вы пришли наконец-то покаяться?
Пепанг. Покаяться?
Маноло. Ты сошла с ума? Это мы, по-твоему, должны…
Паула. Покайся, Маноло! Покайся, Пепанг! Вы будете так счастливы! Вы будете свободны! Посмотрите на нас!
Маноло. Вот именно. На себя посмотрите! Вы только посмотрите на себя! Что за спектакль вы тут устроили?
Пепанг. Скандал, постыдный скандал!
Маноло. Идите, оденьтесь! Вы сейчас же покинете этот дом!
Кандида. Что за манеры, Маноло? Разве ты не видишь — у нас гости!
Пепанг. Как только у вас хватило наглости? Если бы у вас осталась хоть капля стыда, вам следовало бы прятаться!
Маноло. Скажи этим людям, чтобы они убирались!
Процессия подходит к дому, барабаны гремят ближе и громче.
Дон Аристео (выходит вперед). Карамба! Да это же Манолито! Я едва узнал тебя, мой мальчик, — ты стал таким толстым!
Маноло. Дон Аристео, приношу свои извинения, но я вынужден просить вас уйти. Мне надо обсудить семейные дела с сестрами.
Дон Аристео. А это Пепита?
Маноло. Дон Аристео, вы слышали, что я сказал?
Дон Аристео. Ай, Пепита, ты была прелестной девочкой — нежной и чувствительной! А как ты любила кататься у меня на спине по этой комнате, помнишь?
Пепанг. Дон Аристео, у нас нет времени…
Дон Аристео. Нет времени, нет времени! Вечно нет времени, вечно все спешат. Передохните, вы оба! Вот присядьте, выпейте и давайте поговорим о былых временах.
Маноло. Кандида, сейчас же отошли этих людей!
Дон Аристео. Тц, тц! А ведь ты был таким спокойным мальчиком — худеньким, мечтательным…
Маноло. Дон Аристео…
Дон Аристео. Упенг, помнишь, как ты бранила его за то, что он слишком застенчив?
Донья Упенг (смеется). О, он так краснел, особенно в присутствии прекрасного пола!
Донья Ирене. Ты так очаровательно краснел, Манолито, когда был мальчиком!
Маноло. Я вежливо прошу вас — всех вас, в последний раз…
Дон Альваро. И все читал и читал, сидел в уголке с книгой…
Дон Пепе. Или играл на скрипке там, в патио…
Дон Мигель. Или ставил любительские спектакли с Пепитой в качестве примадонны…
Маноло (кричит). Дайте мне сказать!
Дон Аристео. О, они были самыми умными детьми из всех, кого я знал!
Маноло. Дон Аристео, умоляю вас…
Пепанг. К чему тратить время, Маноло? Говорить с ними бесполезно!
Донья Ирене. Пепита, никогда не забуду, как ты декламировала «Последнее прощай»[168], когда тебе не было и семи лет!
Дон Пепе. Это я научил их!
Донья Упенг. А я научила тебя танцевать, Маноло, вечером в день твоего пятнадцатилетия — помнишь? — как раз в этой комнате!
Дон Альваро. О, какими воспоминаниями полон для нас этот дом!
Дон Мигель. И как Маноло и Пепанг должны любить его — дом, где прошло их детство!
Паула. Увы, нет!
Дон Мигель. Они его не любят?
Кандида. Они хотят продать его!
Гости. Продать?
166
Друзья и соотечественники! За великую госпожу Филиппин в день ее славного праздника!