От него-то, наверно, все беды.
Тот росток, устремившийся ввысь,
Тонкий саженец — стал древесиной.
Сколько ж лет эти кольца плелись,
Заглушая свою сердцевину?
Начинается время с нуля,
С остановки, с причала, с вокзала.
Как утоптана эта земля —
Даже слёзы мои не впитала.
Значит так и задумано впредь —
Перекатная вольная доля.
Ну и ладно. Дай Бог одолеть,
Перейти это страшное поле.
* * *
А птицы под окном поют,
Щебечут, свищут, гнёзда вьют,
Как мы, наверно, создают
Непрочный, шаткий свой уют.
Весь домик — веточки да пух.
Вниз посмотреть — захватит дух.
Зато над ним — такая высь.
Вот так весь день: то вверх, то вниз
Снуют себе, не устают
И всё поют, поют…
* * *
Настала ночь, и мы заснули
Спокойным сном без сновидений
Вдвоём на звёздном сеновале
Среди засушенных растений.
Интеллигенции на зависть
В благоухающий гербарий
Мы с головою зарывались —
Колхозница и Пролетарий.
О, как нам безмятежно спалось
Вдвоём в постели этой древней,
После того, как состоялось
Сближенье города с деревней.
* * *
В лицо, не знавшее любви,
Взгляну, — как странно совместилось
Плебейское жеманство и
Высокомерная брезгливость.
Я прежде злился, а теперь
Об этом и подумать скучно.
Я научился равнодушно
Встречать любую из потерь.
* * *
До января рукой подать. Протянешь, — тает снег
На линиях судьбы и долгой жизни.
Я руку протяну иной отчизне,
Усталый раб, замысливший побег.
Не с будущим отпраздновал разлад,
Не с прошлым всё пытаюсь породниться,
Перевирая древние страницы.
Нет, — в этом я перед тобой
Не виноват, читатель мой.
Страх одиночества и страх небытия
Преследуют. От их переплетенья
Зависит, видимо, судьба моя.
Два солнца мне видны и две огромных тени.
А где-то в центре я, — ничтожно мал,
Когда б не твой, читатель, пьедестал,
Единственно возможная основа,
Спасающая голос мой и слово.
Ещё светло, но птицы не поют.
Возможно, их и нет, а эти кроны,
Весь этот мир неистово зелёный.
Предчувствуют и засуху, и смерть?
Что, если я пытаюсь петь
Лишь оттого, что тягостно молчанье?
Что, если я живу пустой надеждой
И тоже обречён? Но прежде…
Но прежде чем проститься на века
Я улыбнусь тебе издалека