…На телеге, закутавшись в плащ, сидит человек с усталым, небритым лицом и воспаленными от бессонницы глазами — врач из Перемышля, где неделю шли жестокие бои. По национальности он поляк, работник советской больницы. Несколько раз город переходил из рук в руки. При первом захвате города врач спрятался на огородах. Он рассказывает:
— Я вижу: они уже подняли флаг со свастикой. На площади стоит пулемет. Они привели каких-то граждан и расстреляли в несколько очередей. Один дом они оцепили и подожгли вместе с теми, кто в нем находился. Я ждал вечера, чтобы бежать, и вдруг вижу — по улице идут наши танки. И, честное слово, товарищи, в эту минуту звук советских пулеметов для меня был лучшей музыкой.
На выезде из леса слышны выстрелы. Из-за деревьев шестеро колхозников выводят пойманного немецкого диверсанта. На его длинном белесом лице испуг и недоумение. Ом одет в странный костюм полуохотника, полугангстера. Длинные брюки навыпуск и зеленая куртка с застежками «молния». Он проходит под ненавидящими и презирающими взглядами.
— Ах, майн готт… — бормочет бандит по-немецки, — ах, боже, более, что со мной будет…
Дальше дорога сворачивает. Мы близко от цели — возле аэродрома пикирующих бомбардировщиков, мастеров по уничтожению фашистских танков.
Отсюда к западу на большом протяжении фронта идут бои огромных танковых масс. Время от времени слышны отдаленные равномерные удары. Над горизонтом встают черные столбы дыма.
Мы разговариваем с командиром части майором Ивановым о боевых операциях его экипажей. Он беспрерывно глядит на часы. Большая часть экипажей находится сейчас в воздухе. Они участвуют в бою, громя немецкие мотомехчасти. Возле сброшенных маскировочных веток стоят техники, напряженно вглядываясь в небо. Экипажи кораблей, оставшихся на земле, ждут в укрытиях, обмениваясь короткими репликами. Эти люди час назад приземлились после горячей воздушной схватки. На их лицах — следы утомления. Они успели проглотить по кружке чаю. Но им не терпится. Боевой порыв огромен! Они снова хотят лететь туда, за лес и холмы, где до самолета с земли доносится запах гари, где внизу стреляют зенитки, где под бомбами взрываются и дымятся черные туловища фашистских танков.
Внезапно из-за облаков возникает характерный шум. Одно за другим проносятся сильные тела бомбардировщиков и идут на посадку. Один… два… пять… Вот еще… Техники бегут к машинам. Через несколько минут все самолеты в сборе. Летчики шагают по полю, говорят громкими голосами, словно рядом еще гремят моторы.
— Я следил за тобой, ты точно работал. Как только командир сбросил бомбы, я тоже.
— С какой высоты?
— Низко, знаешь, кажется, что видел глаза гитлеровцев.
— Ну, и какого они цвета?
— Сволочного.
Обмениваясь шутками и переговариваясь, они подходят к командному пункту.
Эта авиачасть участвует в боевых действиях с первого часа войны. Историки будущего напишут об этих днях. Пока наземные части развертывались и сосредоточивались, пока на передних линиях героически дралась пехота, а советские танки били по напирающим фашистским бронеколоннам, герои нашей бомбардировочной авиации непрерывно нападали на скопления войск, поджигали мотомехколонны, заставляя фашистских солдат разбегаться по лесам и прятаться за кочками.
За первые две недели войны летчики присмотрелись к тактике врага. Фашистские пилоты большею частью не принимают воздушного боя. Нащупав незащищенное место, они наглеют. Расстреливают с бреющего полета детей и женщин… «Мессеры» нападают на одиночек и боятся огня наших стрелков-радистов.
…На лугу у своих машин стоят летчики-бомбардировщики — командир эскадрильи капитан Подкорытов, флаг-штурман капитан Гаркуша и стрелок-радист Доценко. Их отвага хорошо знакома врагам. У Подкорытова подлинный талант бомбардировщика. О нем говорят, что он чувствует цель «спиной, головой, ногами».
На его самолете следы многих попаданий, ссадины от пуль и царапины.
Капитан Гаркуша вынимает из кармана детские фотографии.
— Вот они, мои Толя и Шура. Прислали карточки вместе с письмом, требуют, чтобы я бил Гитлера как следует. Я ответил: ваш отец никогда не промазывает.
Здесь и опытные боевые летчики, участвовавшие в финских и иных боях, здесь и молодежь. Вот лейтенант Шандуло. Ему «официально» 20 лет, но «по слухам» ему еще нет 19-ти. В эти две недели он показал себя одним из лучших летчиков авиачасти. Его называют «охотником за фашистскими танками».