Министр неторопливо встал, подошел, загребая правой ногой, к кафедре, перевернул несколько страничек в затрепанной записной книжке, долго молча смотрел в пространство — тщедушный, тощий, озабоченный. Десятник толкнул меня локтем и прошептал:
— Гений в экономических вопросах.
Министр обхватил тонкими руками кафедру, встал на цыпочки и принялся раскачиваться, как дерево на ветру.
Громким, но не сильным голосом он сообщил, что Партия прогресса — это партия, борющаяся за идеалы, и призвал собравшихся представить себе, что в эти трудные времена сталось бы с народом и государственной казной, если бы не существовала Партия прогресса. Ведь непреложная истина, что именно она многократно спасала страну от полного краха и обнищания, не раз и не два не давала государственному кораблю потерпеть крушение и пойти на дно. Он повторил эти устрашающие слова: крах, обнищание, крушение. Партия прогресса дала отпор атакам недовольной городской публики, которая жаждет кровавой революции и ненавидит как государственную казну, так и сельское население. К сожалению, Партия прогресса не столь многочисленна, чтобы в одиночку стоять у руководства страной, но ей удалось умелыми действиями заключить приемлемые соглашения с другими демократическими партиями. Разумеется, многое в этом блоке может явиться предметом критики: ведь совсем не простое дело заставить мощную и монолитную клику столичных реакционеров понять и поддержать справедливые требования отдаленных избирательных округов, но — шумный может и уступить. Мелким неудачам не заслонить того факта, что реалистическая политика Партии прогресса, борющейся за свои идеалы, в течение многих лет спасала народ от полной катастрофы, краха и крушения.
Оратор перевел дух и принялся листать записную книжку. Воспользовавшись моментом, другой министр поманил к себе Гисли из Дьяухнаскьоуля, быстро сцепился с ним пальцами и улыбнулся, когда мой собрат по перу потерпел поражение. Министр экономики продолжил свою речь. Печальным голосом он обрисовал положение государственных финансов, сыпал длиннющими цифрами, а затем перешел к вопросам пошлин и налогов. Не стал скрывать, что повышение ввозной пошлины на ночные сосуды особенно чувствительно задело сельское население и потому подверглось суровой критике. Но он намерен отвести эту критику. Не следует забывать, что это пресловутое повышение ввозной пошлины дало Партии прогресса возможность провести повышение ввозных пошлин на те товары, которые преимущественно потребляются в Рейкьявике и других городах. Министр напомнил присутствующим о повышении ввозных пошлин на унитазы и туалетную бумагу, на лампочки, изделия из фарфора, хрусталь, цветочные горшки, губную помаду, пудру, одеколон, зубные щетки, шелковые чулки, дамские пояса, лифчики и т. д. Присутствующим также следует отдавать себе отчет в том, что, несмотря на эти меры, государству нужно еще увеличить доходы от ввозных пошлин, дабы воспрепятствовать обнищанию, краху и крушению. Вполне возможно, продолжал он, что правительство будет вынуждено пойти на некоторое повышение пошлин, которое затронет всех — молодежь и стариков, богатых и бедных, а именно пошлин на товары самого широкого потребления, как-то: рожь, овсяная мука, пшеница, кофе и сахар. Само собой разумеется, шаг этот будет сделан лишь в том случае, если окажется, что поступления от продажи алкогольных напитков и табачных изделий недостаточны и не могут отвратить угрозу, нависшую над государственными финансами…
Меня охватило какое-то странное уныние, будто я слушал радиоконцерт. Я не разбирался в политике, не знал политических деятелей, но все же смог из этих серьезных речей заключить, что если ты в это трудное время живешь в городе и хочешь жениться, то должен быть смел и богат. Я сидел, опустив глаза, и жалел Кристин и себя. Вдруг мне подумалось о преданном приверженце Партии прогресса, моем родственнике Сигхватюре из Грайнитейгюра, о жене его Адальхейдюр, об Ингюнн и Бьёсси. Мне вспомнилась тамошняя роща, ровный гул реки, горное озеро. В следующий момент я уже не сидел на культурном вечере в столице, а стоял под открытым небом, приветствуя своих старых друзей — благоухающие кусты, желтую вербу, птиц, бабочек, но прежде всего цветы: «Здравствуй, лютик! Здравствуй, гвоздика! Здравствуйте, армерия и одуванчик!» И тут я вздрогнул, не закончив приветствия. Что он говорит? Пошлина на кольца? Пошлина на гробы? Нет, я, наверное, ослышался. Министр экономики заканчивал речь, в порыве энтузиазма он чеканил слова, раскачиваясь из стороны в сторону. Партия прогресса, заявил он, не свернет, несмотря на мрачные перспективы, с избранного пути, но будет бесстрашно отстаивать интересы сельского населения, поддерживать все меры, направленные на благо народа, и всеми силами оказывать помощь своим Рейкьявикским избирателям. Однако присутствующие должны твердо помнить, что в правительстве представлена не одна Партия прогресса: консерваторы требуют должностей для своих сторонников, а Народная партия — для своих. Но, как и прежде, те, кто голосует за Партию прогресса, должны являться для других образцом гражданственности и самопожертвования, чтобы не допустить полного краха, абсолютного обнищания, крушения государственного корабля и банкротства казны.