Мюнди вырвал у меня бутылку и обозвал трусом.
— Значит, ты мне врал! — кричал он. — Тебе наплевать, с кем она!
— Не наплевать!
— Наплевать! Ты струсил! Тряпка!
Он подстрекал и подзуживал меня, то велел пить, то молчать, но все же с некоторыми моими доводами согласился. По крайней мере, когда мы, держась друг за друга, вышли из переулка, между нами царило полное согласие — мы твердо решили поколотить англичан, но в то же время, не посрамив страны и народа, оставить их живыми для продолжения войны с нацистами. Мы отомстим благородно, не станем набрасываться без предупреждения, а предъявим обвинение и вызовем на поединок. Мюнди сказал, что сам вынесет приговор, а я, как журналист, переведу.
— Вон идут двое!
Улица под ногами, казалось, вот-вот потеряет равновесие и опрокинется, дома качались, точно корабли на волнах, когда Мюнди, прибавив шагу, потащил меня, к двум парням в хаки, с карабинами через плечо. Он грубо велел им остановиться, а я, отчаянно стараясь держаться более или менее вертикально, начал переводить:
— Wait a minute! We are Icelanders![99]
Парни приостановились.
— No whisky[100], — сказал один, качая головой.
— No cigarettes[101], — добавил другой.
Мюнди собрался с силами, втянул в себя воздух и гаркнул:
— Скоты вы поганые! — И, уже не выбирая выражений, тут же обвинил их в захвате страны и похищении женщин. — Скажи им, Палли, что мы сделаем из них котлету! Скажи, что правильней всего было бы убить их на месте!
— B-bloody bastards! You have o-occupied our country! You have stolen our women![102] — Несмотря на хмель, я понимал, что выразился не совсем точно. — No, our girls, stolen our girls[103], — бубнил я, но потом, вспомнив более удачные слова, повторил все сначала: — We are going to beat you, perhaps ki-ill you! Do you understand?[104]
Мой друг детства злобно тряс кулаком.
— А ну-ка, пощупайте мускулы! Вы, жалкие трусы! Скажи им, Палли, что я превращу их в рыбный паштет.
— Ага, — замялся я, — сейчас…
— Quite drunk![105]
Один из парней дружески похлопал меня по плечу, другой беззлобно засмеялся.
— Какого черта? Чего они там лопочут?
— Я едва разбираю.
— Да ты что, не понимаешь по-английски? Журналист называется!
— Please, speak slowly! You have deprived us of our happiness! You have taken my fi-fiancee![106] — Я схватился за Мюнди, чтобы не упасть, потом, указывая на него, продолжал: — Не has also lo-lost his girl, his beloved fiancée![107]
Парни отвергли обвинения.
— Girls? Officers only![108] — запротестовали они.
— Что? Officers?[109]
— Yes, — подтвердили они. — Icelandic girls for officers! Fish and chips for us![110]
Трудно поверить, но мы едва не напали на невиновных людей. Эти веселые, приветливые парни не сделали нам ничего плохого, они лишь глотали эту отраву, жареную треску с картофелем, в то время как истинные виновники — офицеры Его Величества короля Англии — лакали виски в гостинице «Борг» и совращали молоденьких девушек. Мюнди раздумал превращать их в рыбный паштет, избивать до полусмерти, убивать вообще, только заставил пощупать свои мускулы и пригрозил, что за отечество он еще надает им по морде, но сначала пусть они промочат горло после этой дрянной жратвы.
— Эй вы, черви поганые! Пошли во двор! — закричал он, размахивая бутылкой. — Джин!
Несмотря на то что под ногами ходила морская волна, а дома болтало в сильной качке, мне кое-как удалось перевести на английский его призыв. Парни словно в нерешительности пошептались между собой, но потом не спеша зашли в широкий двор, сделали по глотку и с улыбкой поблагодарили за угощение.
— Черви поганые! — Мюнди велел мне сказать, что не станет бить им морду, если они проводят нас до ресторана «Борг» и помогут перебить английских офицеров-бабников.
— Would you like… to help us kill… some amourous officers?[111]
Я невольно пошарил вокруг в поисках словаря, чтобы уточнить формулировку, но, хватая руками воздух, потерял равновесие и рухнул наземь. Барахтаясь, я попытался встать на ноги и тут же растянулся вновь, словно был сделан из теста. Так продолжалось до тех пор, пока Мюнди не протянул мне руку помощи.
— Ты что это, Палли? Какого черта? Что с тобой?
— We are going to kill o-officers! — твердил я. — To be or not to be![112]
Ответа не последовало. Пока Мюнди возился со мной, парни, улучив момент, расстроили компанию и двинулись своей дорогой. Не простившись, они выскользнули со двора.
106
Пожалуйста, говорите медленнее! Вы отняли у нас счастье! Вы увели мою невес-сту!
111
Будьте так добры… не помогли бы вы помочь нам убить… некоторых влюбчивых офицеров?