Мать продолжала чтение:
— «На следующий день вся их семья приняла причастие из рук сына и брата. Потом настала минута нежного прощания — никто не знал, что оно последнее, — с новым воином Христовым, после чего семья Хуана вернулась к себе домой в Морелос. Тучи уже сгущались на небе, и в Чапультепекском дворце президент Кальес[18] обсуждал антикатолические законы. Дьявол готовился напасть на бедную Мексику».
— А стрелять скоро начнут? — спросил мальчик, беспокойно переступая с ноги на ногу.
Но мать неумолимо продолжала чтение:
— «Хуан втайне от всех, кроме своего духовника, умерщвлял свою плоть, готовясь к предстоящим испытаниям. Его товарищи ничего не подозревали, ибо он всегда был душой их веселых бесед, и в праздник основателя ордена именно ему…»
— Знаю, знаю, — сказал мальчик. — Он играл в спектакле.
Девочки широко открыли изумленные глаза.
— А что тут такого, Луис? — сказала мать, заложив пальцем запретную книгу. Он угрюмо посмотрел на нее. — Что тут такого, Луис? — повторила она. И, выждав минуту, снова стала читать. А девочки с ужасом и восхищением следили за братом. — «Именно ему, — читала мать, — разрешили поставить одноактную пьеску…»
— Знаю, знаю, — сказал мальчик. — Про катакомбы.
Поджав губы, мать продолжала:
— «…о гонениях на первых христиан. Может быть, Хуан вспомнил, как в детстве ему довелось играть Нерона в присутствии старого доброго епископа, но на сей раз он попросил себе комическую роль римского рыбака…»
— Не верю ни одному слову, — с угрюмой яростью сказал мальчик. — Ни одному слову не верю.
— Как ты смеешь!
— Нет таких дураков на свете.
Девочки замерли на месте, вытаращив на брата карие, полные благочестия глаза.
— Ступай к отцу.
— Ну и пойду, только бы не слушать эту… эту…
— Повтори ему то, что ты мне сказал.
— Эту…
— Уходи прочь.
Он хлопнул дверью. Отец стоял у зарешеченного окна и смотрел на улицу; жуки ударялись с размаху о керосиновую лампу и с поломанными крыльями копошились на каменном полу. Мальчик сказал:
— Мама велела повторить тебе то, что я ей сказал: что я не верю, что в книжке, которую она читает…
— В какой книжке?
— В божественной.
Отец грустно проговорил:
— Ах, в этой. — По улице никто не ходил, ничего здесь не случалось. С половины десятого электричество на улицах гасло. Он сказал: — Надо быть снисходительным. Понимаешь, для нас здесь все кончилось. А эта книга — она напоминает наше детство.
— Она глупая.
— Ты ведь не помнишь, как здесь жилось, когда у нас была Церковь. Я был плохим католиком, но Церковь — это… это музыка, огни и место, где можно посидеть, спрятаться от жары. И у твоей матери тоже всегда было какое-то занятие. Если б здесь был театр или хоть что-нибудь взамен, мы не чувствовали бы себя такими… такими заброшенными.
— Этот Хуан, — сказал мальчик. — Он такой глупый.
— Его ведь убили, правда?
— Вилья[19],Обрегон, Мадеро[20] тоже были убиты.
— Кто тебе это рассказывал?
— Мы в них играем. Вчера я был Мадеро. Меня застрелили на площади — при попытке к бегству. — Где-то в тишине душной ночи забил барабан, в комнату потянуло кислятиной с реки. Этот запах был привычен, как сажа в большом городе. — Мы бросили жребий. Мне достался Мадеро. Педро вытянул Уэрту[21]. Он убежал в Веракрус по реке. За ним погнался Мануэль — он был Каррансой[22].
Не отводя глаз от улицы, отец сбил щелчком жука с рубашки. Топот солдатских сапог слышался все ближе. Отец сказал:
— Мама, наверно, рассердилась на тебя?
— А ты нет, — сказал мальчик.
— Да стоит ли сердиться? Ты не виноват. Нас бросили на произвол судьбы.
Мимо прошли солдаты, возвращаясь в казармы на холме, по соседству с тем местом, где когда-то стоял собор. Они шли не в ногу, не слушая барабанную дробь; вид у них был голодный; война еще не стала для них прибыльным занятием. Как в летаргическом сне они промаршировали по темной улице, и мальчик долго провожал их взглядом, полным волнения и надежды.
Миссис Феллоуз покачивалась в качалке взад-вперед, взад-вперед.
— Тогда лорд Пальмерстон заявил, что если правительство Греции не примет должные меры по делу дона Пасифико…
Она сказала:
— Деточка, у меня такая головная боль, давай, пожалуй, кончим на сегодня.
— Хорошо. У меня голова тоже побаливает.
— У тебя-то скоро пройдет. Убери, пожалуйста, книги. — Эти тоненькие, потрепанные книжонки им высылала по почте фирма «Домашнее обучение» на Патерностер-роуд. Полный курс наук, начинающийся разделом «Чтение без слез», постепенно доходил до Билля о реформе, лорда Пальмерстона и поэзии Виктора Гюго. Раз в полгода они получали экзаменационные листки, и миссис Феллоуз старательно проверяла ответы Корал и ставила ей отметки. Потом все это отсылалось на Патерностер-роуд и спустя несколько недель попадало в архив фирмы. Как-то раз миссис Феллоуз не выполнила своих обязанностей, потому что в Сапате началась стрельба, и получила уведомление, в котором было напечатано типографским способом: «Уважаемые родители, я с сожалением отмечаю…» Беда была в том, что они уже на несколько лет опередили программу, — где взять другие книги для чтения? — так что экзаменационные листки на несколько лет отстали. Время от времени фирма присылала по их адресу грамоты с тиснением, которые полагалось вставлять в рамку; в этих грамотах было сказано, что мисс Корал Феллоуз с отличием перешла в следующий класс, и в конце стояло факсимиле: Генри Бекли, бакалавр гуманитарных наук, директор фирмы «Домашнее обучение»; иногда приходили коротенькие, отпечатанные на машинке письма с тем же синим расплывчатым факсимиле. В письмах говорилось: «Дорогая ученица, на этой неделе вам следует обратить особое внимание…» Письма всегда были полуторамесячной давности.
18
Кальес Плутарко Элиас (1877–1945) — президент Мексики в 1924–1928 гг., позднее фактический диктатор страны, известный в том числе и своей активной антиклерикальной деятельностью.
19
Франсиско (уменьшительное Панчо, настоящее имя Доротео Аранго, 1877–1923) Вилья — вождь крестьянского движения в период мексиканской революции 1910–1917 гг., сторонник демократических преобразований; возглавлял в 1916–1917 гг. борьбу с иностранной интервенцией; убит реакционерами, боявшимися его влияния на массы.
20
Мадеро, Франсиско Индалесио (1873–1913) — один из руководителей мексиканской революции, с 1911 г. президент страны, защищал интересы Мексики в борьбе с засильем иностранного капитала; был убит в результате заговора.
21
Уэрта, Викториано (1845–1916) — военный, государственный и политический деятель Мексики, один из руководителей путча против Мадеро, известный своими реакционными взглядами и моральной беспринципностью; диктатура Уэрты (президент в 1913–14 гг.) вызвала возмущение в стране и активизацию демократических сил, что принудило его к бегству за границу; попытки Уэрты поднять восстание против президента Каррансы в 1915 г. не увенчались успехом.
22
Карранса, Венустиано (1859–1920) — государственный и политический деятель Мексики, выражавший интересы помещичьих и буржуазных кругов; был президентом, сначала временно (1914–1917), затем был избран на второй срок (1917–1920); в результате очередного заговора и переворота свергнут и предательски убит.