— Послушай.— И он изо всей силы стискивает руку Джонни.— Скажи только слово хозяину, и знаешь, что я сделаю? Разобью твою дурацкую башку.
Я не шучу, говорит он, выпуская руку Джонни.
Джонни обернулся и смотрит на Дэйва, опять он раскрыл рот от удивления и в то же время откачнулся, заморгал, словно уже ждет первого удара.
— Послушай, Джонни…— говорит Дэйв.
Но вдруг позади загромыхало, и сквозь пыль долетает крик хозяина — эй вы, там, поосторожней! Протяжно, надрывно сигналя, мимо мчится огромный грузовик и скрывается в туче пыли, но Дэйв с Джонни успели заметить — он битком набит овцами. Через минуту следом мчится еще один грузовик, а за ними и того быстрей проносится большая, роскошная легковая машина.
Джонни говорит — их счастье, что движение на дороге не началось раньше. Теперь пойдет все хуже и хуже. Их счастье, что сейчас можно остановиться и выпить чаю.
— Вон где мы всегда останавливаемся, Дэйв,— говорит он и показывает вперед.
Река еще раньше отошла к другой стороне долины, но чуть дальше снова подступает к самой дороге, затем образует петлю и опять подходит вплотную. Пространство, окруженное петлей, от дороги не отгорожено, и, когда хозяин послал собаку, овцы послушно и с охотой свернули туда, на травку. Дожидаясь хозяина, прежде чем пройти на этот луг вслед за отарой, Дэйв опять стискивает руку Джонни и говорит — помни!
Хозяин спешился, охлопал себя, пытаясь хоть немного отряхнуться от пыли. И говорит — во-он там славное тенистое местечко и есть довольно большой камень, они свободно усядутся втроем. Местечко оказалось на самом краю высокого берега, футах в десяти над водой. Ивы, похоже, корнями впились в речное дно, а стволы встают из воды тесно, словно огромный частокол. В вышине широко раскинутые ветви почти достигают тех, что растут на другом берегу, но не смыкаются с ними, и солнечный свет не только пробивается яркими пятнами сквозь листву, но и тянется сверкающей дорожкой по воде, искрится на зыблющемся стрежне реки. Какая прохлада, глаз не нарадуется, думает Дэйв. И старается не смотреть на дорогу, где проносятся, вздымая пыль, еще и еще машины, и на горный склон за дорогой, там травянистые клочки среди кустов уже побурели, иссохшие, выжженные солнцем. Выше травы совсем нет, только кустарник, а еще выше не выдерживает и он — до самого неба торчат крутые голые скалы.
Но хозяин, доставая из школьной сумки сандвичи, показывает именно в ту сторону.
— Разобрался ли Дэйв, где что? — спрашивает он.— Видел Дэйв когда-нибудь вон ту ограду на самом гребне, ее хорошо видно против неба?
Дэйв растерян.
— Это ограда Эндерсоновой земли, дальний ее угол,— говорит старик. А теперь пускай Дэйв глянет правее, там в гребне выемка. Видно ему, за выемкой начинается лес? Это уже его, Макгрегоровы, владения.
Он открывает термос, чтобы чай немного остыл. Смотрит на часы и говорит — меньше чем через десять минут надо двигаться.
— Догоним мы Дэйли, как считаете?
Нет, Дэйв и Джонни думают, навряд ли. На прямых участках дороги они замечали далеко впереди пыль, да только тех, кто ее поднял, уже не догнать.
— Но если бы Джек тоже останавливался здесь на отдых, разве мы бы его не заметили? — спрашивает Дэйв.
— Не похоже на Дэйли, чтоб он стал отдыхать,— говорит хозяин с обычной своей усмешкой.
Этот малый не пожалеет ни человека, ни скотину. Он такой — ума на грош, а дурью богат. К живности никакого уважения. Собак загоняет до того, что они с ног валятся, а держит впроголодь. И работники от него бегут, потому как спину гнуть заставляет до седьмого пота, а платит мало. Бестолковая политика. Если он и с моим парнем так обращался, понятно, того потянуло в город, раскатывать на машинах со всякими лодырями и транжирами. Хотя все равно это не оправдание. Если фермер обращается со своим сыном как положено, а сын бросает дом и землю и уходит, нет ему никакого оправдания.
Ни Дэйв, ни Джонни не нашлись что ответить, и старик молча жует, потом вдруг вспоминает про чай.
— Вы оба ступайте вперед,— говорит он и дает Дэйву чай в колпачке от термоса. Кинул собакам по хлебной корке, подозвал их, поочередно поднял и осмотрел у каждой лапы. Овцы, разбредясь по лугу, щиплют траву, старик несколько минут присматривается, потом говорит — покуда не видать, чтоб хоть одна отбилась от стада. А не заметили Джонни и Дэйв, может, есть такие, которые поранили ноги?
Нет, они таких не замечали.
И тотчас хозяину почудилось, одна овца прихрамывает. Он подходит и минуту-другую для проверки гоняет ее взад-вперед. Но трудно сказать наверняка. Джонни и Дэйв не углядели никакой хромоты, а ему кажется — немножко есть, самая малость. Для сравнения он расшевелил еще нескольких овец и все же не успокоился. Ладно, он за старушкой последит. Если она начнет отставать от других, так доедет до места у него поперек седла. А теперь пора им обоим выйти на дорогу, сейчас он погонит за ними овец.