Все еще припоминая эти рассказы, Дэйв взошел на мост, приостановился, поглядел на воду — прозрачную, чистую, потому что больше недели не было дождя; поглядел вниз по течению, там речка течет под сводом нависших ветвей; по берегам растут ивы, лучи солнца пронизывают листву, и она кажется прозрачной, а кое-где на водной ряби сверкают солнечные пятна. В глубине мало что разглядишь, а там, где вода зыбится, скорее всего, скрываются коряги, но о них можно только догадываться. Однако надо идти, дорога взбирается по склону, потом идет вдоль живой изгороди, и вот наконец калитка. Дэйв подумал — может быть, мистер Эндерсон уже ушел к стригальне, но, думая так, тронул калитку, щелкнула новомодная патентованная задвижка, и тотчас наперебой залаяли собаки. Стало быть, мистер Эндерсон еще не ушел; и, входя во двор, Дэйв думает — да, будьте уверены, делу своему я выучусь.
Он проходит обратно огородом, где привязана коза — любимица миссис Эндерсон, и на заднем крыльце видит мистера Эндерсона, он стоит подбочась, явно чем-то очень озабоченный. Из дверей выглядывает миссис Эндерсон с полотенцем в руках, перетирает тарелки. На щеках ее горят красные пятна, она что-то быстро говорила, но, увидев Дэйва, умолкла на полуслове. У ног мистера Эндерсона играл прищепкой для белья черный котенок; заслышав нерешительные шаги Дэйва, он поглядел на гостя, поспешно схватил прищепку в зубы и мимо миссис Эндерсон умчался в кухню. Все трое улыбнулись, миссис Эндерсон промолвила — милый крошка. Мистер Эндерсон крикнул собакам лежать смирно, они напоследок взлаяли еще раз-другой, и лай сменяется негромким ворчаньем.
— Правда, крошка очень мил? — говорит миссис Эндерсон.— Но мой муж не любит кошек.
— Нет, дорогая, я никогда этого не говорил,— возражает Эндерсон.— Ты ведь знаешь, я этого не говорил.
— Что ж, спросим мнение Дэвида. Как вы думаете, Дэвид? Мой муж признает только холощеных котов, а по-моему, стыд и срам так обращаться с животными.
— Н-ну, миссис Эндерсон…
— А я думаю, дорогая, сейчас вовсе незачем это обсуждать,— говорит мистер Эндерсон.
Слышно, как котенок со стуком катает по полу кухни прищепку, миссис Эндерсон заглянула туда и сказала — наконец-то чайник вскипел; и крикнула из кухни, раз уж Дэвид пришел, пускай он отнесет чай стригалям.
Мистер Эндерсон говорит — ладно, пускай.
— Моя женушка поднялась ни свет ни заря, у нее сегодня стирка,— объясняет он Дэвиду.— Я только дождусь, запущу ей выжималку и тоже пойду в стригальню.
Он скрестил руки на груди, прислонился к цистерне с водой и заводит разговор с Дэйвом; на нем твидовые, залатанные и подшитые кожей, брюки для верховой езды, серая фланелевая рубашка без ворота, поверх нее подтяжки. Из дырки в тулье шляпы выбился клок густых и жестких рыжеватых волос.
Как Дэйву нравится жить на ферме? Сильно ли подморозило утром там у них, наверху?
Несколько минут спустя вышла миссис Эндерсон с котелком чаю и с корзинкой. На котелок нахлобучен опрятный стеганый чехол для тепла, под сандвичами и пышками в корзинке подостлана вышитая салфетка. Все выглядит очень изысканно, думает Дэйв. А у миссис Эндерсон темные глаза, головка вся в кудрях, такая аккуратненькая, и зеленый фартук, расшитый большими красными маками, выглядит довольно кокетливо.
— Пожалуйста, Дэйв, поторопитесь,— говорит она, ведь она точно знает, что стригали не любят пить остывший чай.
И Дэйв заторопился, а мистер Эндерсон кричит вдогонку, чтоб подождал его у стригальни, он скоро подоспеет; дорога повела Дэйва по плоскогорью, потом свернула к речке и стригальне. Подходя ближе, он услышал, как работает движок — хлопает и пыхтит, потом зажужжали ручные машинки; когда он подошел совсем близко, эти звуки разом оборвались, и послышались голоса. Он поднимается по ступенькам, и стригали выходят ему навстречу.