— Дешево брали клубнику, миссис Эндерсон? — спрашивает он.
— Дешево, как же! Эта чуть не первая на рынке. Но мне непременно надо было для джема, вот я и взяла, раз уж приехала в город. Я люблю своими глазами посмотреть, что покупаю, но, когда живешь далеко от всего, это не так просто, правда?
— На вкус она очень даже хороша,— говорит Джек.— Ваш Энди большой мастер стряпать, миссис Эндерсон, но, покуда вы были в отъезде, он к клубнике не притронулся.
— Боюсь, она не такая душистая, как в Англии,— говорит миссис Эндерсон.
— Это дождливая пора виновата, дорогая. Вот увидишь, кончатся дожди, и ягода станет душистая.
— Да, а химические удобрения?
— Ну, в Англии тоже без них не обходится.
Миссис Эндерсон пожимает плечами, словно говоря (так подумалось Дэйву) — надоели эти споры и стоит ли толковать о таких, в сущности, пустяках? На ней тот же зеленый фартук, расшитый красными маками, но Дэйв заметил — платье другое. Стоит ей приподнять руки, свободные рукава соскальзывают выше локтя, а руки тоненькие и очень белые. И она накрасила губы, и на щеках все еще румянец, но сейчас он кажется не совсем естественным.
И мистер Эндерсон тоже привел себя в порядок. Принял ванну, переждав, пока вымоются все остальные, даже пришедший после дойки Берт. Жена, видно, недовольна, у нее уже готов ужин, и она ждет, пока сам не выйдет к столу, хоть он и крикнул ей, чтоб не дожидалась, а подавала остальным. Но вышел он в светло-лиловых, безупречно отглаженных брюках, в яркой рубашке и фасонистом джемпере, на ногах домашние туфли, густые волосы гладко причесаны.
Все время, пока сидели за ужином, звонил телефон, и вот раздаются три условных коротких звонка.
— Лен, Лен, Лен,— говорит Джек.— Бьюсь об заклад, Уолли, это ваш старикан. Он просил меня узнать у Лена насчет удобрений. Он думает, Лен собирается на станцию узнавать про свои — привезли уже или нет. А я забыл. Вы сколько вносите, Энди?
Эндерсон ответил, и Джек подсчитал — столько-то на акр. Чтоб мне провалиться, Энди, говорит он, не стану я вносить такую прорву.
— Я думаю, это значит, что вы очень разумный человек, мистер Дэйли,— говорит миссис Эндерсон.
— Не вижу в них пользы,— говорит Джек.— На моей земле столько ни к чему. Мы на удобрения не жадны, миссис Эндерсон, вот если держать коров — другое дело. Говорят, кто завел молочную ферму, проси у соседей в долг чего угодно, только щепоткой суперфосфата вовек не разживешься. Вот над чем они трясутся. Все равно как попросить у человека — одолжи, мол, жену.
Миссис Эндерсон весело посмеялась шутке. Хотя, сказала она, иные жены были бы не прочь, чтоб их взяли взаймы.
Тут всем явно стало неловко, чуть помолчали, потом Джек спросил — вроде там дали отбой?
Он еще дальше откачнулся со своим стулом и снял телефонную трубку. Послушал немного, потом сказал — брось, Лен, брехня это все… Кто?.. Какой там Уолли, это я, Джек!
Все сидят молча, не мешают Джеку слушать, миссис Эндерсон знаками попросила у Берта и Уолли чашки и налила им еще чаю.
— Ладно, Лен,— говорит Джек,— да смотри поосторожнее с посудой, тарелки стоят недешево. А ты еще не отключился, Чарли?.. Ну да, оба мальчика сущие ангелы… Да, Чарли, хорошо. Вот что, соедини-ка меня с моей женушкой, мне лень вставать со стула.
Он усмехнулся и наскоро сообщил Берту с Уолли, что их папаша про них спрашивал.
— Привет, Айда, лапочка моя…
И пошел так нежно ворковать, что все засмущались и сидят с дурацким видом и, ненароком встретясь друг с другом глазами, стараются улыбкой прикрыть, что чувствуют.
— Сладенькая моя,— говорит Джек,— скучно тебе спать одной?.. Мне-то? Ну, Энди меня уложит в одну постель с Бертом. Слушай, а вдруг да мы с ним все перепутаем и начнем обниматься — ты не против?.. Ладно, не буду… Завтра нет… может, послезавтра… Ага, до скорого, моя лапочка, и поцелуй малыша…
Он повесил трубку, и тогда мистер Эндерсон спросил:
— Кстати, Джек, покуда я не забыл,— каков общий счет? Подождите-ка…— Он поднялся, взял с каминной полки блокнот. И, записывая цифры, говорит: — Знаете, читал я одну книгу…— Минуту-другую смотрит в потолок.— Нет, название забыл, но постойте… Автора зовут Томас Харди. Да, точно, Томас Харди. В общем, там был один парень, стригаль, и девчонка по часам засекала, сколько времени он тратит на овцу. Так, хотите верьте, хотите нет, выходило по двадцать минут. Но девчонка ему захлопала и сказала — он поставил рекорд.