Миссис Дэйли на минуту опустила вязанье, старик минуту помедлил, зажав щипцами очередной орех,— и вот опять хрустнула скорлупа, а миссис Дэйли засмеялась и говорит:
— Ох, мистер Макгрегор, как вы меня напугали!
Хорошо еще, что мы привыкли к землетрясениям, прибавляет она, не то и вы бы нас напугали, миссис Макгрегор.
— Дождутся они у меня,— отвечает та.
Уж эта Зачемяту!
Скоро она им покажет, что к чему, век будут помнить.
Но сейчас хватит с нее, не желает она больше про них слышать. Да что ж она делает? Совсем голову потеряла! Миссис Дэйли, бедняжка, чего только не натерпелась, а ей чашки чая до сих пор не дали. Ладно, первым долгом заварю чай, а потом позвоню Джеку. Скажу, пускай приезжает за матерью на машине. Не отпустим мы вас одну в этакую даль, нет уж.
Она заваривает чай, достает бисквит, а миссис Дэйли, явно довольная, что ради нее так хлопочут, вяжет с невероятной быстротой, только спицы мелькают, даже некогда ими голову почесать.
— Мне еще никто не растолковал, с какой стати сын Джона Грифитса у вас тут батрачит,— говорит она.
Но хозяйка не отвечает, она дозванивается к жене Джека. А едва кончила разговор, миссис Дэйли заводит свое:
— Да, пока не забыла, послушайте про моего сынка, миссис Макгрегор.
Она самая счастливая женщина на свете, бог дал ей двух замечательных сыновей! Милые мошенники, другой такой парочки не сыскать! Вон как Джек обработал свою землю, честь ему и слава, ведь верно, миссис Макгрегор? Но надо признать, Бен добьется большего. Недели не проходит, чтоб она не получила от него письмеца со всеми новостями, уж он не позабудет свою мамочку, хоть она и застряла тут, на краю света. А на нынешнее рождество ему выплатили шикарную премию, шеф сказал — сколько лет он ведет фирму, не было у него служащего надежней Бена.
— Одно меня малость тревожит, миссис Макгрегор,— продолжает она.— Бен отступился от нашей церкви, говорит, у нас неправильно толкуют насчет второго пришествия. Перешел к «Плимутским братьям». Говорит, шеф дал ему одну книгу, и там все разъясняется по Священному писанию, и он увидел свет. И еще шеф целый вечер с ним беседовал у себя в кабинете, и потом Бен вот так порешил.
Но это ж не то что стать католиком или в какую другую непонятную веру переметнуться — как по-вашему, миссис Макгрегор?
Вместо ответа хозяйка ткнула пальцем в Дэйва:
— Его звать не так, как вы сказали.
— Вот еще новости!
Нет, миссис Дэйли уверена, ничего она не ошиблась. Он же весь в мать, как две капли воды, а мать вышла за Джона Грифитса, стало быть, и он Грифитс, хоть и не похож на отца. Как бишь его звать… а, Гарольд.
— Нет у нас на ферме никакого Гарольда! — орет хозяйка.
— Верно,— говорит миссис Дэйли,— верно, их было двое. Ясно, Гарольдом звать брата. А тебя как звать, скажи, пожалуйста?
Дэйв хочет ответить — Дэйвом, но, сам не зная как, чужим голосом произносит — Генри. И под их изумленные возгласы доканчивает — а моего брата зовут Арнольд.
— Ну, разница невелика,— говорит миссис Дэйли.— Так я и знала.
Но хозяйка свирепо, с досадой и подозрением уставилась на Дэйва и требует ответа — с какой радости он им соврал, что его звать Дэйв Спенсер.
Миссис Дэйли так и подскочила.
Ну конечно же, Мириам Спенсер! Как же она запамятовала! Мириам была куда красивее своей сестрицы (а твоя тетушка Клара замуж не вышла?). Очень хорошенькой была в юности его мать, и отец был на редкость для мужчины хорош собой.
Как сейчас вижу, стоит твой отец с оркестром. Голос у него был редкостный, и в петлице всегда белый цветок. И он не признавал табака, и спиртного в рот не брал. Помню, раз он прочел лекцию в Женском клубе и сказал, если б женщины пожелали, они всех мужчин на свете сделали бы порядочными и добродетельными, пусть только женщины проведут черту, которую не посмеет переступить, за которую не посмеет шагнуть к ним ни один грязный тип, чье дыхание отравлено табачным дымом.
Но и шутник же, назвался Дэйвом Спенсером! А скажи-ка, Генри, чего ради ты взялся тут работать на ферме? Разве отец не позаботился дать тебе приличное образование? Уж наверно, позаботился.
Можете мне поверить, миссис Макгрегор, его отец работы не боялся, совсем как мои ребята. Начинал агентом по продаже недвижимости, а городок-то рос, и мы так думали, он даже в те времена греб денежки лопатой. Мы все говорили, если так дальше пойдет, ему еще до старости можно будет уйти на покой.
Но хозяйка, все еще свирепо глядя на Дэйва, требует ответа, с какой радости он соврал, не назвал им свое настоящее имя.