Но Джонни говорит — что же это Дэйв его не слушает?
— Ведь верно, Дэйв? Ведь обидно, что на картофель миссис Поруа напала такая порча?
И теперь уже другими глазами смотрит Дэйв на картофельное поле. Зелени еще много, не все листья опали, но местами даже стебли сгнили и повалились, покрывая землю черной неряшливой циновкой, насквозь промокшей от росы. Если приглядеться повнимательней, замечаешь — там уже копошатся две-три мухи; и, похоже, запахло гнилью.
— Неужели не видишь? — спрашивает Джонни.
— Да, теперь вижу,— говорит Дэйв.
Но смотрит он на Зачемяту. В доме кто-то уже на ногах, вон из трубы поднимается тонкая прямая струйка дыма; в недвижном воздухе она не шелохнется, будто твердая. Издали видно — калитка распахнута, и Джонни говорит — когда пойдем мимо, лучше ее закрыть. Но тут отворилась дверь, и, едва заметив их, миссис Поруа подошла по дорожке, сама затворила калитку, облокотилась на нее, улыбнулась им с Джонни и приветливо окликнула. Оба приостановились, Дэйв спрашивает, как себя чувствует Рэнджи, и она отвечает — нынче утром совсем неплохо. Это очень кстати, потому что они собираются съездить в город, и детишек тоже возьмут. Мы там будем раньше вас, говорит она.
Только им ведь задерживаться нельзя, и ей тоже надо бежать готовить завтрак.
Дэйв говорит — ему так жалко, что на ее картофель напала порча.
Да. Плохо дело. Все дождь виноват, сырость, солнца-то не было. Но ничего, если сейчас постоит хорошая погода, все обойдется.
— То дождь есть, то его нет,— говорит она и смеется.— Ничего с этим не поделаешь.— И кричит уже вдогонку: — Пока дойдете до города, у вас ноги заболят. Мистер Макгрегор умный, он-то едет верхом.
Молча они взобрались на пемзовое плоскогорье, отсюда открылась вся долина, распахнулась даль и ширь. И утро словно бы стало еще свежей и милее. С дюжину куропаток вперевалку побежали впереди по дороге, дергая головами, потом, громко хлопая крыльями, взлетели. Плавно перелетели через болото в кусты на другой стороне, и оттуда послышались их крики: «Мисс Верк, мисс Верк!» За плоскогорьем, пониже, бесшумно замахал зубчатыми крыльями ястреб, но, едва он взмыл ввысь, крылья замерли, и, вычерчивая в воздухе огромную дугу, он скользнул прочь от людей. Дэйв опять и опять оглядывался на него, но вскоре птица почти слилась с темным фоном леса, и ее уже трудно стало различить. Дэйв оглянулся в последний раз, и сердце его так и подпрыгнуло: деревья наверху, на самом гребне, вдруг вспыхнули в солнечных лучах. Он поглядел на горы впереди, их тоже обвело каймой яркого света.
— Вот и солнце, Джонни,— говорит он.
Джонни говорит — да, а знает ли Дэйв, чем займутся в городе Рэнджи, Эйлин и ихние малыши? Станут кататься на карусели. Как сядут, так и пойдут кружиться весь день напролет, даже позавтракать не слезут.
— А откуда у них деньги? — любопытствует Дэйв.— Или они платят камушками?
— Иногда у них есть деньги, а иногда нету,— говорит Джонни.— О деньгах они не беспокоятся.
Не то что мы, говорит он.
Однако надо прибавить шагу. Почти уже дошли до поворота к Эндерсонам, и опять за ними вереницей потянулись овцы. Правда, стало видно и старика Макгрегора, он поднялся с косогора вровень с ними, словно вырос из-под земли; Дэйв и Джонни слышат, как он что-то говорит одной из собак, и она уже мчится вперед и ведет за собою неутомимых, решительных вожаков отары. Дэйв приостановился, выжидая, Джонни шагает дальше, а старик ловко удерживает овец всех вместе, не дает уклониться с дороги, пока не миновали поворот к Эндерсонам; тогда он отзывает собаку, пускай овцы идут, как идется.
Для поездки в город хозяин почистился и приоделся не хуже Джонни. Черный в крапинку твидовый костюм, поперек жилета часовая цепочка, широкополая фетровая шляпа с круглой тульей без вмятины. Башмаки начищены, через плечо школьная сумка с перевязью наискось по груди. Он улыбается Дэйву, показывая желтые зубы, и говорит — приятно иметь такого попутчика.
А не заметил Дэйв, не опередил ли их Дэйли?
Дожидаясь у поворота к Эндерсонам, Дэйв и впрямь заметил, что еще раньше по дороге проходили овцы. Накануне вечером Джек согнал с гор большую отару и, проходя ферму Макгрегоров, сказал, что дойдет до Эндерсонов и там переночует. С ним был Уолли. А мистер Эндерсон в этом году овец не продает.