— Иенсен, вы что-нибудь ели?
Приходящая прислуга Иенсен что-то пробормотала.
Голова фрекен Сайер кротко покачивалась взад и вперед:
— Если нет, вам надо перекусить. В этом доме, милочка моя, голодом никого не морят. Я вам сейчас принесу.
И она пошла, торопливо, как-то странно — по-лягушечьи — припрыгивая на ходу.
— Вот вам, вот вам, — сказала она и поставила тарелку на стол перед мадам Иенсен, которая начала есть, полуотвернувшись, быстро, как человек, привыкший глотать пищу украдкой.
Фрекен Сайер следила за каждым ее движением, точно муху разглядывала под стеклянным колпаком.
— Да, без еды нельзя. Она прибавляет сил, — сказала фрекен, не сводя глаз с мадам Иенсен. — Да и не всегда ведь вволю-то поешь. — И затем вдруг спросила:
— Где она шляется? — «Она» была ее компаньонка.
— Фрекен Хольм ушла по своим делам, — ответила мадам Иенсен.
— Хм, от хлеба и денег она не отказывается, — заметила фрекен Сайер и, взглянув на тарелку мадам Иенсен, добавила тонким фальцетом:
— У вас там еще осталось, Иенсен. Извольте доесть до конца.
Мадам Иенсен поглотила остаток с тою же алчностью, — и две пары глаз смотрели друг на друга, как смотрят фехтовальщики из-под защитных масок.
— Покорно вас благодарю, фрекен, — сказала мадам Иенсен и унесла тарелку.
Кухарка пришла взять блюдо из буфета, и фрекен Сайер повернулась к ней:
— Хм, не диво, что от Иенсен воняет, при том как она набивает себе живот. Но ведь в этом доме хлебосольство — закон.
Фрекен кончила возиться с бутылками:
— Ну до чего хороши, — сказала она, глядя на фальшивые этикетки. — Поставьте их к печке, пусть подсохнут.
Девушка сделала, как она велела, и ушла.
Оставшись одна, фрекен Сайер торопливо пробежалась три-четыре раза перед бутылками, и отсветы огня из голландской печи падали на нее, пока она бегала, любуясь приготовленным своими руками питием.
Мадам Иенсен воротилась и снова принялась за работу, а фрекен села в кресло.
— Да, — сказала она, — восемнадцать душ это немало. Но ведь столько близких людей, и всех хочется порадовать.
— Родня ведь все, — заметила мадам Иенсен.
— Да, — ответила фрекен, уловив в интонации прислуги что-то такое, что заставило ее метнуть взгляд на лицо Иенсен. — Близкие — это близкие.
— Да, — сказала мадам Иенсен.
Немного погодя она спросила:
— А вазы на серебряных ножках доставать?
— Нет, не надо, милочка, — ответила фрекен и вдруг опять завертела, заиграла всеми пальцами, — слишком уж это хлопотно.
Мадам Иенсен смотрела на ее скачущие пальцы.
— А то бы вам, милочка, снова их чистить пришлось, — сказала фрекен Сайер, кивая прислуге.
В дверь опять позвонили. Это оказались две племянницы Майер в красных шляпках на белокурых волосах. Они ворвались вихрем, точно завсегдатаи в свой ресторанчик, и почти в одно время приложились к щечке фрекен Сайер.
— Господи, — сказали они, — тетя Виктория, дорогая, мы просто решили к тебе забежать, не надо ли чего помочь.
— Уж я знаю ваши добрые помыслы, — ответила фрекен Сайер, — садитесь, мои милочки.
И, обернувшись к мадам Иенсен, она сказала:
— Не забудьте маленькие вазочки для цветов. Будут фиалки.
— Фиалки, — вырвалось у старшей красной шапочки, — нет, наша тетушка чем дальше, тем все шикарней становится.
— Да, — поспешно воскликнула вторая, — у нашей тетушки чем дальше, тем очаровательней делается.
— Милочки мои, старый человек чего не сделает ради молодежи. Капиталец мой невелик, однако ж то тут, то там службу сослужит.
— Да, — сказала одна из племянниц, с пристальным вниманием обозрев все до последней вилки, — кто-кто, а тетушка умеет порадовать других.
— Что ж еще-то остается. — И фрекен Сайер посмотрела долгим взглядом на одну, потом на другую.
Но ей пришло на память, что кое о чем она все же позабыла. Намедни она видела у фрекен Сване, канониссы, прехорошенькие фонарики, они так красят стол.
— Молодые ведь любят, чтоб было много света, — сказала она и чуть погодя добавила:
— Можно с такою приятностью заглядывать друг другу в лицо.
У приходящей прислуги лицо конвульсивно дернулось, чего никто не заметил, между тем как фрекен Сай-ер продолжала:
— Быть может, купите мне их, дюжину, раз вам все равно в город идти. Иенсен, подайте-ка мне шкатулку.
Мадам Иенсен сходила в гостиную и принесла шкатулку— нечто вроде миниатюрного бюро, в котором фрекен Сайер хранила свои ценности.