Илемницкий пробыл в советской стране два года. Он участвовал в организации чехословацкого рабочего кооператива в Киргизии под Фрунзе (Интернациональная экономическая помощь — «Интергельпо»); работал учителем в Красной Чеховке, деревне на берегу Черного моря под Анапой, где жили потомки чешских и словацких колонистов, перебравшихся сюда еще в XIX в.; учился два семестра (осень 1927 г. — весна 1928 г.) в Государственном институте журналистики в Москве; был принят в ряды коммунистической партии.
Пребывание в Советском Союзе стало важнейшей вехой в его личной и творческой биографии. После дремлющих в голодном полусне Кисуц Илемницкого захватила поэзия будней революции. Его письма к друзьям, корреспонденции, которые он посылает для словацкой «Правды», дышат бодростью, заразительным оптимизмом, передают его восхищение размахом и масштабностью стремительных перемен в облике былой отсталой России. Собственно, борьба нового со старым, вытеснение старого из жизни, из сознания людей и является главной темой его очерков и размышлений, составивших затем книжку под названием «Два года в стране Советов» (1929). Реально утвердившаяся вера в человека-труженика, в его возможности преобразовать мир было самым драгоценным, что дало Илемницкому пребывание в СССР.
«В Советском Союзе, — рассказывал он после возвращения на родину, — я видел все рвущимся вперед… Никакой безнадежности. Никакой покорности судьбе. Там творят свою судьбу сами, дружно и сообща, вызволив силы, которые до сих пор были скрыты в людях и материалах. Там грянул взрыв, произошел катаклизм, разразилась революция, которая разбудила миллионы людей, открыла новые неисчерпаемые богатства. Кисуце тоже нуждаются в том, чтобы их кто-нибудь разбудил».
Вернувшись домой, Илемницкий сначала помогал редактировать словацкую «Правду», издававшуюся тогда в промышленной Остраве, потом снова занялся педагогической деятельностью: работал школьным учителем в различных районах Словакии. Дважды в 30-е годы он посетил Советский Союз: летом 1931 г. он навестил старых друзей из «Интергельпо» в Киргизии, в 1934 г. в составе делегации чехословацких писателей побывал на Первом Всесоюзном съезде советских писателей. Свободно читая по-русски, он хорошо знал советскую литературу, не раз подчеркивал то значение, которое имело для него как писателя знакомство с произведениями М. Горького, М. Шолохова, Ф. Гладкова, Л. Сейфуллиной, И. Эренбурга. Художественное творчество стало основным содержанием деятельности Илемницкого в 30-е годы. На протяжении семи лет он наряду с рассказами опубликовал четыре романа: «Звенящий шаг» (1930), «Поле невспаханное» (1932), «Кусок сахару» (1934), «Компас — в нас» (1937) — книги, сыгравшие принципиально важную роль в развитии словацкой литературы.
Замысел «Звенящего шага» возник у писателя еще в СССР. На примере борьбы за организацию крестьянского кооператива в колонистской деревне на берегу Черного моря Илемницкий стремился запечатлеть реальную динамику революционных преобразований в Советском Союзе. Рисуя картины творчества масс, он подчеркивал международное значение советского опыта, укреплял чувства симпатии к СССР, желание следовать его примеру. Тема освобожденного труда, развитая в романе, звучала резким обвинением социально-общественных порядков в буржуазной Чехословакии.
Ясной революционной перспективой освещен и следующий роман писателя «Поле невспаханное». Как и «Победоносное падение», это книга о судьбах словацкого крестьянства, но написана она с позиций «Звенящего шага». Илемницкий смотрит теперь на Кисуце обогащенный знанием новой жизни, новых людей, рождающихся на пепелище старого мира. В 1924 г. в одной из статей он назвал Кисуце «полем без пахаря». В 1932 г. писатель завершает свой роман символической картиной проникновения революционных идей в сознание масс:
«Густая мгла ночи еще окутывала невспаханное поле, но на этом поле уже стояли, распрямившись и вглядываясь в широкий горизонт, пахари, которые провели первую борозду навстречу наступающему дню».
В новом романе Илемницкий создает богатую галерею общественных типов. Жители Кисуц — это уже не аморфная, социально почти не расчлененная масса, некий общий фон для действий исключительного героя («Победоносное падение»). В «Поле невспаханном» мы видим крестьянство, постоянно испытывающее удары извне, мятущееся, ропщущее, протестующее. В широкой панораме духовного пробуждения деревни, развернутой в романе, принципиально важное место принадлежит образу Павла Гущавы, молодого крестьянского парня, ушедшего на заработки в пролетарскую Остраву и там приобщившегося к революционной идеологии рабочего класса. Гущава, ставший инициатором демонстрации протеста своих отчаявшихся односельчан, — это первый психологически убедительный образ революционера, вожака масс в словацкой прозе.