— Соседка, жена Асяна!
Старший мальчик схватил несколько предметов, летавших по двору, и вбежал в гостиную, за ним вбежала сестра. Господин Ли взглянул и обмер — это были обгоревшие клочки бумаги. Теперь все ясно. Японцы лишили его чашки риса! Они отняли пропитание у нескольких тысяч людей! Они разрушили самое крупное издательство, центр распространения культуры в Китае! Лицо господина Ли стало багрово-синим, он злобно усмехнулся и заорал, как сумасшедший: «Негодяи!»
Он совершенно забыл о бомбах и прочих опасностях. Чего еще бояться, если его лишили чашки риса? С диким криком он выбежал из дома. Куда, зачем — он не знал и не хотел знать.
— Не уходи! Куда ты? — Госпожа Ли, плача, бросилась вслед за мужем. Однако крики детей заставили ее вернуться.
Одним духом добежав до железных ворот, господин Ли увидел Асяна, шедшего с товарищем по работе. Господин Ли обрадовался Асяну, будто близкому человеку, и бросился к нему с расспросами:
— Что, сильно горит?
— Сразу в нескольких десятках мест! — сердито ответил Асян, брызгая слюной в лицо господина Ли. На Асяне была форма заводской пожарной охраны, она наполовину промокла, лицо его пылало, на голове сверкала медная каска. Асян обтер губы и гневно продолжал:
— Бомбы сыпались градом, то и дело вспыхивали пожары, А в типографии везде горючий материал! Наши пожарники бросятся в одно место — глядь, в другом запылало! Говорят, японцы не выпускают пожарные команды с сеттльмента. Сволочи проклятые! Ну, я с ними еще посчитаюсь!
— Уцелел только пятый цех, но японцы рано или поздно и до него доберутся, — добавил товарищ Асяна. Он работал в типографии, но господин Ли не помнил его имени. Сердце господина Ли так бешено колотилось, что ему казалось, будто оно увеличилось в размерах. Рядом с этими мужественными людьми он почувствовал себя другим человеком. Стиснув зубы, он произнес:
— Японские самолеты стоят в парке Хункоу. Вот наши прорвутся туда, и все будет в порядке!
— Обязательно прорвутся! — с уверенностью сказал Асян. — Сегодня наши так стукнут по япошкам, что они на корабли удерут! — Асян улыбнулся, обнажив крупные зубы. Его товарищ продолжал:
— Людей у нас хватит. Мы все пойдем в солдаты! Все равно типография сгорела, работы нет, а бежать мы не собираемся. Пойдем бить японцев!
Господину Ли почудилось, что сердце его продолжает расти, вся кровь бросилась в лицо. Но тут появилась его супруга, ведя за руку ребенка. Жена Асяна подошла помочь ей и взяла малыша на руки. Господин Ли нахмурился, вздохнул, потом мысленно сравнил мускулистые руки Асяна и его приятеля со своими — разница была огромна. «Каждому свое», — пришло вдруг на ум господину Ли, и от сердца сразу отлегло.
Теперь господина Ли больше всего занимал вопрос о том, как он будет пробираться через улицу Сунь Ятсена и Цаоцзяду. Самолеты все еще жужжали над головой, то приближаясь, то удаляясь.
И вторая, и третья атаки японцев были отбиты. Однако с каждым днем становилось яснее, что загнать их обратно уже не удастся. У китайских войск хватало сил оборонять лишь китайские районы города. После неудачной ночной атаки японские солдаты спокойно отходили в Хункоу, перегруппировывались и ожидали подкрепления из Японии.
Днем японские самолеты сбросили бомбы на Чжабэй; в районе улицы Баошаньлу возникло более десяти очагов пожара, ночью полнеба окрасилось в алый цвет. На этот раз Асян испытывал втрое большее негодование, чем тогда, когда сгорела типография. Словно обезумев, он вместе с приятелем Чуньшэном готов был голыми руками потушить все эти пожары. У них не было ни шлангов, ни помп, ни воды. Огонь постепенно охватывал наиболее оживленную часть Баошаньлу. Распространяясь все дальше, он достиг трущоб, населенных рабочими. У их обитателей не было возможности укрыться в сеттльменте! Множество погорельцев провели ночь под открытым небом рядом с пепелищем, а вражеские самолеты бросали бомбы именно в местах скопления людей. Весь Чжабэй превратился в груды развалин, в царство смерти и ужаса!
Дом, в котором жил Асян, не сгорел, зато перестал работать водопровод, погас свет, подошел к концу рис. Но это мало тревожило Асяна; целыми днями он вместе с Чуньшэном помогал солдатам Девятнадцатой армии доставлять боеприпасы, разгружал повозки с подарками, которые население присылало войскам. Он совсем забыл о том, что жена его голодает.
По нескольку раз в день приходили сообщения о прибытии в Шанхай крупных японских контингентов, однако по эту сторону позиций войска не получали никаких подкреплений: одного убили — одним меньше. Асян и его товарищи от гнева едва не теряли рассудок. Теперь они хорошо понимали, что их надежды загнать японцев на корабли — несбыточны, что будет чудом, если удастся отстоять хотя бы Чжабэй.