— Вор скрылся! Ничего не произошло. Соблюдайте порядок! — кричал Линь Цзычун, размахивая руками перед суетящимися людьми.
Однако тревожные свистки вдали все еще не прекращались. В конце улицы, по-видимому, суматоха продолжалась. Тени людей колебались в вечерних сумерках. Из толпы вырвались несколько пикетчиков и полицейских.
В воздухе стоял крик:
— Кто это свистел? Схватить его!
Линь Цзычун побежал на крик. Фан Лолань, нахмурив густые брови, поднял голову и с беспокойством поглядел вдаль. Пикетчики и бойскауты давно отошли от них, зевак тоже стало меньше. Центр суматохи переместился на другой конец улицы.
— Лолань, ничего не случится? — спросила госпожа Фан.
— Думаю, это всего лишь маленькое недоразумение. Но люди, видать, очень взволнованны, — тихо вздохнул Фан Лолань.
В это время возвратился Линь Цзычун. Он рассказал, что вор, вызвавший панику, пойман, конец улицы временно оцеплен и там сейчас не пройти.
Стало совсем темно. Все разошлись.
Когда Фан Лолань вместе с Мэйли вернулись домой, его ожидало извещение комитета партии, в котором сообщалось, что завтра в девять часов утра состоится объединенное заседание комитета совместно с купеческим союзом, профсоюзом приказчиков, женским союзом, а также со всеми общественными организациями, посвященное обсуждению трех требований профсоюза приказчиков.
Фан Лолань медленно свернул извещение и бросил его в корзину для бумаг.
Он погрузился в глубокое раздумье. Вспоминая уличное происшествие, он подумал, что тухао и лешэнь действительно проникли всюду и только ищут случая, чтобы посеять панику и страх. Эти полицейские свистки — заранее подготовленная провокация. Невольно сжав кулаки, Фан Лолань мысленно произнес: «С ними необходимо расправляться». Но тут он неожиданно увидел ряды лавок и вооруженных пикетчиков, с угрожающим видом стоящих перед дверью каждой лавки, а также торговцев, прячущихся по углам с искаженными от страха лицами. Ему показалось, что сотни рук указывают на него и сотни ртов выкрикивают: «И ты одобряешь обобществление?» От страха у Фан Лоланя волосы встали дыбом. Он испуганно вскочил и, словно затравленный, огляделся по сторонам.
— Лолань, ты с ума сошел! — со смехом окликнула его госпожа Фан.
Фан Лолань только сейчас заметил, что жена сидит на стуле напротив и вертит в руках платочек с желтой каймой, брошенный недавно на стол. Этот платок тотчас изменил направление мыслей Фан Лоланя. Он подошел к жене, обнял ее за шею и прошептал:
— Мэйли, я хочу, чтобы ты оставила его у себя!
В ответ госпожа Фан засмеялась полусердито, полурадостно.
Тогда Фан Лолань стал страстно целовать ее. И в этот момент реакционеры, пикетчики, приказчики, владельцы магазинов, дрожащие от страха, пальцы, указывающие на него, рты, изрыгающие ругательства, — все бесследно исчезло.
VI
После бурного обсуждения на голосование вынесли три предложения. Первое было выдвинуто Лу Мую и председателем профсоюза приказчиков Линь Бупином. Они предлагали удовлетворить требования профсоюза приказчиков и создать специальный комитет для детальной выработки мероприятий. К этому мнению присоединился Чжао Ботун из купеческого союза.
Со вторым предложением выступил Линь Цзычун. Он считал, что пока не нужно удовлетворять требования приказчиков, а телеграфировать в главный город провинции с просьбой прислать специального уполномоченного для разбора дела. В то же время продолжать пресекать заговорщическую деятельность тухао, лешэнь и реакционно настроенных торговцев. Этой же точки зрения придерживалась и Сунь Уян из женского союза.
Третье мнение принадлежало Фан Лоланю. Он предлагал: а) увеличить жалованье приказчикам: тем, кто получал меньше пяти дяо в год, — на сто процентов, остальным — соответственно меньше; б) обязать хозяев увольнять приказчиков только по согласованию с профсоюзом приказчиков; в) вопросы о прекращении торговли тщательно рассматривать на специальном комитете, образованном из представителей заинтересованных организаций, и передавать решения комитета на рассмотрение уездному комитету партии; г) пикеты и патрули бойскаутов немедленно распустить во избежание паники; д) запретить самовольно арестовывать владельцев лавок. Этот проект поддерживали Чэнь Чжун и Чжоу Шида.
Временный председатель объединенного собрания Пэн Ган громким голосом зачитал все три предложения и своими всегда сонными глазами оглядел лица присутствующих, ожидая возражений или дополнений. Убедившись, что все молчат, он медленно заговорил: