Часть присутствующих встревожилась, другие выражали удовлетворение, некоторые не проявляли никаких чувств. Линь Бупин и Лу Мую от радости чуть не хлопали в ладоши. Чэнь Чжун, взглянув на Фан Лоланя, хотел что-то сказать, но так и промолчал.
— Уян, я совсем забыл… Чи Чжу прислала кое-что для тебя, — проговорил Ши Цзюнь, внезапно повернувшись к Сунь Уян, сидевшей слева от него и забавлявшейся белым шелковым платочком.
Чи Чжу была возлюбленной Ши Цзюня, и Сунь Уян была уверена, что женщина приедет вместе с ним.
Сунь Уян взглянула на Ши Цзюня своими красивыми глазами и, улыбнувшись, кивнула.
— Но, товарищ Ши, — сказал Чэнь Чжун, — владельцы лавок уже несколько раз собирались; говорят, они готовятся к активному сопротивлению и клянутся не соглашаться на требования приказчиков. Вчера вечером были разбросаны листовки; утром я сам их видел. Тухао и лешэнь также тайно действуют и вступили в сговор с торговцами. В нашем уезде тухао обладают большим влиянием и могут созвать до тысячи своих сторонников. Недавно они подкупили несколько сот хулиганов, чтобы создать трудности комитету партии и массовым организациям. Конечно, мы должны пойти на то, что предлагает товарищ Ши Цзюнь, но нужно учесть, что центр располагает крупными воинскими соединениями для подавления недовольства и там действовать легко, а здесь обстановка совсем другая. И если мы будем поступать с излишней поспешностью, мы можем вызвать сильное возмущение, с которым нелегко будет справиться.
Несколько человек одобрительно закивали.
— Сопротивление торговцев со вчерашнего вечера стало особенно активным, — вмешался Фан Лолань. — Видимо, они действуют по плану, который подготовлялся давно, но теперь окончательно созрел. Этим нельзя пренебрегать. К тому же запрет на прекращение торговли является чересчур строгим. Многие из владельцев лавок действительно не имеют достаточно денег на продолжение торговли.
Снова несколько человек кивком головы выразили свое согласие.
— Это только запугивание! С этим нечего считаться, — безапелляционно заявил Ши Цзюнь. — Если вы будете проявлять нерешительность и чересчур много размышлять, они постараются добиться победы, используя клевету и запугивание. В один прекрасный день они воспользуются вашей бездеятельностью и сами что-нибудь предпримут. Торговцы в других городах уже прибегали к подобным штукам.
— Чего бояться! — воодушевленно воскликнул и Линь Бупин. — Созовем еще человек триста вооруженных крестьян.
— В этом тоже нет необходимости, — небрежно бросил Ши Цзюнь. — Завтра на собрании объявим решения центра, затем договоримся о конкретных мероприятиях, и точка. А будут торговцы сопротивляться или тухао и лешэнь безобразничать — тотчас их арестуем!
Ши Цзюнь, видимо, считал дело решенным. Никто больше не выступал.
На следующий день открылось собрание. Как и предполагал Ши Цзюнь, после объявления решения ничего непредвиденного не произошло. Возникло лишь несколько организационных вопросов: нужно ли обследовать владельцев лавок, если их положение действительно скверно, и следует ли принимать соответствующее решение; как управлять лавками, владельцы которых скрылись; какую соблюдать пропорцию при надбавке жалования и т. д.
Для рассмотрения подобных вопросов избрали Фан Лоланя, Чжао Ботуна и Линь Бупина. Теперь уполномоченному Ши Цзюню осталось лишь проверить работу в массовых организациях. Шестнадцатого числа первого лунного месяца он по совету товарищей встретился с «революционером» Ху Гогуаном, который, само собой разумеется, в последнее время развил бурную деятельность.
Придя к Ши Цзюню, Ху Гогуан застал его беседующим с мужчиной и женщиной. Мужчиной был знакомый Ху Гогуану Линь Цзычун. Женщина, сверкавшая, словно большой слиток серебра, взволновала Ху Гогуана. Он еще не был знаком со знаменитой Сунь Уян. День выдался теплый, и Сунь Уян была одета в светло-зеленые блузку и юбку. Блузка была узка, и под ней четко вырисовывалась высокая грудь. Коротко подстриженные волосы девушки были обвязаны легкой косынкой, бледно-желтый цвет которой на фоне черных волос представлял резкий контраст с выделявшимися на напудренном лице ярко-красными губами. Блузка доходила до талии, а юбка спускалась на два цуня[21] ниже колен. На полных, упругих, тонких в щиколотках ногах были желтые туфли на высоком каблуке. Даже не глядя на полные бедра и тонкую талию Сунь Уян, можно было представить, насколько гармонична ее фигура. В общем, подобной женщины Ху Гогуан еще не видел.