Броб и Нэг, пока я читал, со счастливой улыбкой кивали после каждого слова. Они были настоящими друзьями.
Естественно, мы с женой были чрезвычайно польщены Высочайшим приглашением, но истинное его значение постигли лишь вечером, когда пришел мистер Шпик. Узнав о происшедшем, он поклонился нам еще более пылко, чем Броб и Нэг, и громко заявил, словно рассчитывал еще на чьи-то уши, что это самое великое счастье, о каком уибробец только может мечтать. У Вице-губернаторов есть обычай, сказал он, каждый год 15 января, в день рождения Уининима Однокопытного приглашать по нескольку уибробцев. Для приглашенных это начало блестящей карьеры: перед ними открываются все двери и кассы, им становятся доступны любые службы, должности, посты и саны в Уибробии, за исключением, разумеется, Вицегубернаторских.
От непонятного мне самому восторга волосы у меня поднялись дыбом. Хотя по природе я человек не честолюбивый и никогда не мечтал ни о чем большем, чем место старшего научного сотрудника, тут я почувствовал трепет в горле и щекотку в желудке и решился спросить, может ли уибробец после такого приглашения стать, к примеру, министром.
Ответ был положительным. Тогда неожиданно для самого себя я расправил плечи, выпрямился на стуле и бросил взгляд в зеркало, висящее на стене. И обнаружил, что, в сущности, Я красивый и внушающий уважение человек. Я нашел, что у Меня отличная фигура и что Моя лысина, которую уибробская грива не прикрывала, не только, слава богу, Меня не портит, но с ней Я выгляжу значительно солиднее, чем выглядел бы без нее. Из этого следовало, что в моем прежнем отечестве Меня ужасно недооценивали и что Я способен и предназначен… и что Я бы мог… и что Я не мог бы не быть… и что Мне предопределено… в связи с чем Я… Я, Я, Я…
Я откинулся на спинку стула, обессиленный бурным изъявлением своего Я. Лина, со своей стороны, вела себя уже как гранд-дама, разрешала себе лишь сдержанные улыбки и держала на расстоянии наших недавних уибробских друзей. Уибробские друзья считали все это естественным, и только Шпик, который должен был сопровождать нас в Уиброб-сити, нашел в себе силы напомнить о себе: он выразил надежду, что мы и после восхождения по уибробской лестнице не забудем о нем. Я великодушно обещал ему это, так как подумал: рыба еще в реке — не в руке, а Шпик еще может быть нам полезен.
Теперь я называл его просто Шпик, а он меня — сэр. Но кто может предвидеть все превратности судьбы? Наступит время, когда я буду обращаться к нему «сэр», а он ко мне просто — Цено… Но не надо спешить.
До ужина на Летающем острове оставалось целых два месяца, а путь до Уиброб-сити на скором вездеходе должен был занять только два дня. Тем не менее Шпик настоял на немедленном отправлении, чтобы мы, чего доброго, не опоздали. Кроме того, он предложил по дороге заглянуть кое-куда и познакомиться еще с некоторыми особенностями страны.
15 ноября 1971 года в девять часов утра мы сели в вездеходный лимузин первого разряда. В нем была оборудована гостиная, где стояли столики для карт и шахмат, маленькая кухня, конечно с поваром, столовая и три спальни. Лимузин был предоставлен нам Грейтполисменом Лаггнегга, симпатичным мистером Рольфом, а сам он провожал нас на расстоянии двухсот — трехсот миль. На прощанье был дан торжественный салют из всех орудий его мощного вооруженного вездехода.
Удобно расположившись в гостиной, мы наслаждались пейзажами, открывавшимися под нами, и беседовали. Я попросил Шпика рассказать нам подробнее о гео-демо-этнографии Уибробии, и он с удовольствием это сделал.
Географические координаты Уибробии Шпик сообщить нам не мог, ибо это было государственной тайной. Но я, вспомнив место катастрофы «Локхида-1011» и последующие перипетии, сумел достаточно точно определить место Уибробского материка: он несомненно находился где-то между Америкой и Австралией, и, может быть, на одной широте с Японией… Остальные данные об Уибробии Шпик отлично знал, и я привожу их в том виде, в каком они сохранились в моей записной книжке.
Итак, Уибробия находится на Уибробском материке. Материк образовался вследствие поднятия морского дна во второй половине нашей эры, поэтому он и не открыт еще человечеством, которое после эпохи великих географических открытий решило, как видно, что на земном шаре открывать больше нечего, и устремилось в Космос. Общая площадь материка — 268 миллионов 934 тысячи квадратных миль, или свыше 400 миллионов квадратных километров, а население превышает 3 миллиарда. Площадь и население поровну поделены между собственно Уибробией и ее соседкой Бробдингуйей — двумя странами, совершенно похожими во всех отношениях; единственным отличием одной от другой, кроме головных уборов, о чем я уже упоминал, является то, что бробдингуйцы употребляют молочную и отчасти мясную пищу. О каком-либо сходстве уибробчества с человечеством не может быть и речи.