Будучи рабом своего любопытства, я спросил еще, учитываются ли при этом, кроме профессиональных качеств артистов, их нравственные качества. На это три Вице-губернатора, со свойственной им уибробской искренностью, единодушно заявили, что за все время своего пребывания на Летающем острове они ни разу не назначили на государственную должность ни одного достойного уибробца. Если иногда, несмотря на их бдительность, такое случалось, это можно было объяснить только ошибкой или предательством кого-нибудь из министров. Достойные уибробцы, сказали они, только мешали бы в делах управления.
— А ваши советники — тоже артисты? — поинтересовался я.
— О, нет. Они рождаются такими, какими вы их видите. Это представители древней расы, появившейся задолго до уибробчества. Они не растут, не уменьшаются и, если их не лишить жизни насильственно, не умирают. Огромное их преимущество перед уибробцами состоит в том, что мы всегда можем носить их в кармашках.
При этих словах мистеры Рельдресель, Флимнап и Болголам, улыбаясь, наклонили в знак подтверждения чалмы.
Затем мы перешли в зал, предназначенный для курения и коньяка. По пути туда Их Превосходительства затеяли веселую коллективную игру. Они приказали собрать всех советников Резиденции числом около пятисот, а мистерам Рельдреселю, Флимнапу и Болголаму приказали построить их по двадцать в ряд — всего двадцать пять рядов — и самим возглавить колонну. Их Превосходительства приняли позу Колосса Родосского, мы, все гости, выстроились за ними в той же позе, и лилипутская дружина, отбивая шаг, проследовала церемониальным маршем под звуки микрофлейт и барабанов между нашими ногами.
Боже мой, какими счастливыми улыбками светились лица Их Превосходительств! Я сам, хотя и понимал, что это всего лишь Высочайшая шутка, почувствовал себя великаном и выпятил грудь. И пока маленькие человечки проходили у меня под ногами, я не мог сдержать распиравшего меня горделивого чувства превосходства. Я шевельнул ногой, и первые несколько рядов марширующих разлетелись в разные стороны. Мой остроумный поступок вызвал всеобщее одобрение и бурный смех. В этот момент я возвысился в собственных глазах и понял, почему Их Превосходительства так привязаны к своим советникам.
В зале для курения играл оркестр тимпанов, саксофонов и кеманч. Исполнялись преимущественно кавалерийские религиозные марши. Их Превосходительства незамедлительно были окружены блестящей толпой гостей и придворных, слышалось приветственное ржанье и нетерпеливый стук копыт. Развевались роскошные задранные хвосты, мужские и женские, и на всех лицах была написана готовность к самопожертвованию.
Во время этого задушевного торжества Вице-губернаторы нашли возможным уделить еще немного внимания мне и моей жене. Они спросили нас, как мы себя чувствуем в качестве уибробских подданных. Вопрос их был более чем излишним, ибо что может ответить человек, когда главы государства спрашивают его, как он чувствует себя в качестве их подданного, кроме как ол райт? Но Их Превосходительства были польщены.
— Вижу, что Уибробия вам нравится и что вас ждет у нас хорошее будущее, — с благосклонной улыбкой сказал мистер Гарри Хуф.
Я поклонился и спросил, как было достигнуто это процветание и это великолепие в управлении. Мне ответили, что уибробцы — это нация, которая умеет извлекать уроки из истории, а лично Их Превосходительства поддерживают с ней постоянный контакт. Увидев, что не все в этом ответе нам ясно, Вице-губернаторы, проконсультировавшись со своими советниками, пригласили нас в Академию наук на один сеанс, где нам будут продемонстрированы самые глубокие корни их политической мудрости. Сеанс был назначен на следующий день.
Аудиенция окончилась. Их Превосходительства удалились в свои покои. Перед их уходом в их честь была забита овца, так как из-за отсутствия ладоней и наличия всего двух пальцев уибробцы не могут аплодировать.
В сопровождении Шпика мы направились к нашему вездеходу, но путь нам преградила толпа придворных уибробцев и уибробок, их приближенных и приближенных их приближенных. Все они протягивали нам руки, приветствовали нас пронзительным ржанием и, чтобы засвидетельствовать свою любовь и готовность служить нам, закололи у нас на глазах четырех овец[31]. Мы едва пробились сквозь толпу.
Когда мы начали спускаться к Земле и из окна нашего лимузина повеяло легкой прохладой уибробской ночи, Шпик заметил, что повторное приглашение Их Превосходительств превзошло самые смелые его ожидания. Это приглашение означало нечто, чего еще ни один уибробец не сумел достичь.