— Извините, мистер Лемюэль, — я вынужден был снова его прервать. — Два месяца назад вы сказали, что родились между 1715 и 1726 годами, а сейчас утверждаете, что после многократных путешествий вы отплыли из Бристоля в 1699 году… Нет ли в ваших воспоминаниях известного противоречия?
— Нет, — ответил с некоторой досадой мистер Лемюэль. — К вашему сведению, я прежде объездил мир, а потом уж родился. И вообще советую вам меня не перебивать, если не хотите, чтобы я усомнился в вашем джентльменстве… Так на чем, бишь, я остановился? Да, с этого путешествия, можно сказать, и начались мои необыкновенные приключения и мои несчастья.
Вскоре мы взяли курс на Ост-Индию, но буря отнесла нас к западу от Вандименовой земли[41]. Мы находились на 30°2′ южной широты, когда 5 ноября того же года налетели на подводные скалы. Судно затонуло. Только один я спасся — может быть, потому, что незадолго до кораблекрушения выпил полпинты джина, а, как известно, спирт легче воды и держит человека на поверхности, даже если бы он и хотел утонуть…
Волны вынесли меня на неведомый берег, и так я попал в Лилипутию. Оттуда позднее мне удалось бежать и спастись благодаря некоторым противоречиям между этим государством и соседним — Блефуску… Впрочем, мое пребывание среди маленьких человечков, рост которых не превышал нескольких дюймов, имело и свою приятную сторону: в течение почти двух лет я чувствовал себя настоящим великаном… На подробностях я не буду останавливаться. Если хотите с ними познакомиться, поищите описание моего путешествия, где вы найдете и другие интересные сведения.
Так или иначе, я сумел вернуться в свое отечество и некоторое время был почти счастлив. Но моя страсть к путешествиям не угасла, и всего лишь через два месяца я ступил на палубу «Адвенчера» с капитаном Джоном Николесом из Ливерпуля — они отплывали в Сурат. Мы достигли мыса Доброй Надежды, где перезимовали, а затем через Мадагаскарский пролив поплыли на север. Но тайфун, продолжавшийся двадцать дней, отнес нас далеко на восток, в Великий океан, потом к берегам Великой Татарии или черт знает куда, и мы почувствовали себя затерянными в водной пустыне.
Когда тайфун стих, мы сошли на неизвестный остров, чтобы пополнить запасы пресной воды. Воду мы нашли, но и повстречали людей, которые были в двенадцать раз выше нас. Мои соотечественники, храбрые моряки торгового Ее Величества флота, удрали на лодке к судну и спаслись, а я остался в руках существ ростом с колокольню Дублинского кафедрального собора… Ах, какие муки и унижения перенес я там, мистер Драгойефф! В Бробдингнеге, как называлась эта страна, я был лилипутом среди великанов. Представляете? Меня показывали на ярмарках и заставляли на забаву публике проделывать всякие шутовские номера. Все удивлялись, когда обнаруживали признаки разума в такой ничтожной букашке, как я. Я должен был вести настоящие сражения с их громадными мухами и крысами, чтобы продемонстрировать свою храбрость; должен был играть на клавикордах, прыгая ногами по клавишам, чтобы доказать, что и в Европе понимают музыку; один младенец как-то засунул меня в рот и едва не оторвал мне голову… Но при дворе короля, куда я в конце концов попал, ко мне относились сравнительно хорошо. Король, образованный бробдингнежец, даже спросил однажды у меня о моем отечестве, и я предпринял отчаянные усилия, чтобы представить его в самом благоприятном свете. К моему удивлению, выслушав меня, король сказал, что мы, европейцы, просто отвратительные букашки, самые зловредные из всех когда-либо ползавших по земле. Я, разумеется, вознегодовал, но что, кроме смеха, мог вызвать у этих великанов протест маленького человечка?
Счастливая случайность помогла мне покинуть Бробдингнег. Королевский плотник сделал мне ящик-домик со всеми удобствами внутри, а сверху привинтил железное кольцо, чтобы Глюмдальклич, девочка, которая заботилась обо мне, могла просовывать в кольцо мизинец и носить меня во время прогулок. Однажды она разрешила пажу прогуляться со мной к морю. Паж оставил мой домик на морском берегу и ненадолго удалился. В то время как я, сидя у окна, наслаждался чистым воздухом, какой-то бробдингнегский орел ухватил кольцо клювом и унес меня в вышину… Впрочем, подробности моего спасения вы можете прочитать в описании моих путешествий.
Да, мистер Драгойефф, я путешествовал и потом уже как капитан торгового судна, но со мной каждый раз приключалась какая-нибудь беда, которая забрасывала меня в далекие неведомые страны. Так я посетил Лапуту, Бальнибарби, Лаггнегг, Глаббдобдриб и Японию. Одно из этих путешествий было для меня особенно несчастливым. Моя судовая команда, состоящая из негодяев, взбунтовалась, превратила торговое судно в пиратское, а меня высадила на один, как всегда, неизвестный остров.