3
Два полученных Ханой письма, одно — от родственницы из Люблина, второе — от брата.
Моей родственнице и подруге, достойнейшей и благочестивой госпоже Хане, долгие годы ей.
Милая Хана, сам бог подал тебе мысль написать мне второе письмо, потому что первое попало в руки моему обжоре. Он положил его в карман и, конечно, забыл о нем. Это на него похоже, ему бы только жрать, а дальше — не его забота. Получив твое второе письмо, я догадалась поискать у него в карманах, а когда ищешь, находишь.
Ханеле дорогая! Я прочитала твои грустные письма, и меня будто обухом по голове ударили. Я не знала, куда деваться от горя. Но я быстро утешилась. А если бы, к примеру, мой сумасшедший муж задумал сбежать в Америку, подумала я, что бы тогда? Да я бы пир задала, как в праздник пурим[60], пир с музыкой.
И в самом деле, на кой он мне сдался? Одна я, что ли, не справлюсь со своей бочкой дегтя, а в ней, как ты знаешь, весь мой доход. Когда муженьку иногда и вздумается зайти ко мне в магазин, у меня с души воротит от его ужимок и кривляний.
С женщинами он не разговаривает, этот праведник, денег у них из рук не берет. Назовет цену какому-нибудь покупателю-мужчине, так только себе в убыток. Если получит с них, ему непременно всучат стертую, а то и фальшивую монету. Иногда он мне делает одолжение, берет в руки кусок мела и подводит итог, ну-ну! Если на том свете подсчитают мои грехи так, как он подсчитывает мой товар, будет совсем неплохо.
То, что твой муж не дал тебе развода, меня нисколько не удивляет, потому что мой сумасшедший, хотя живется ему у меня не очень сладко, тоже не хочет разводиться. А зачем, скажи на милость, он станет разводиться? Разве ему чего-нибудь не хватает? У него и комната приличная, и обед готов, как домой придет, и постель убрана, а на субботу свежая белоснежная рубаха подается. Сколько раз прошу его по-хорошему убраться ко всем чертям, а он хоть бы что, ни с места! Если же я побраню его или запущу чем-нибудь в голову, он с постной миной забьется в угол, а то и нюни распустит, и тогда мне, дуре, становится жалко его. Дам поесть, и он уходит.
Что касается твоего дела, то могу сообщить, что у меня есть адвокат — лучше не надо, мне, же вечно приходится судиться с этими нахалками кухарками, горе мне! Слышишь, Ханеле, люблинским прислугам нигде равных нет. Ненасытные глотки, что увидят — своруют, а потом удирают, не дождавшись конца квартала, да еще подают в суд, чтобы я, видишь ли, уплатила им за целый квартал. А в суде нынче не делают различия между прислугой, прости господи, и хозяйкой, в один ряд ставят. Мне и рта не дают раскрыть, только слово скажу, судья начинает звонить в колокольчик и записывает штраф не меньше трех рублей. Поэтому я теперь сама в суд не хожу. Я отыскала хорошего адвоката, язык у него — огонь, он и ведет мои дела. Он говорит, что судья несколько раз уже хотел меня засадить из-за наговоров, будто я прислугу за волосы таскаю или же другим рукоприкладством занимаюсь. Но что может сделать со мной судья, когда у моего адвоката куча книг с законами, он знает все законы, все до единого. Для меня он выбирает самые лучшие и тычет ими судье в нос. Тот остается сидеть как истукан, волей-неволей приходится записать: невиновна!
Как только я получила твое письмо, а первое отыскала у моего болвана в кармане, я побежала к адвокату, который принял меня с большим почетом в своем роскошном кабинете и попросил сесть на плюшевую софу.
Я изложила ему твое дело от начала до конца, ничего не пропустила, и он терпеливо слушал, хотя передняя была полна ожидающих. Он слушал и шагал взад-вперед по кабинету.
Потом он вздохнул и сказал, что по закону дочь имеет такое же право на наследство, как и сын, равную долю получает. Казалось бы, чего же лучше? Есть, однако, плохой пункт, замужняя женщина, оказывается, не может обратиться в суд без ведома мужа. Жена находится во власти мужа, и поэтому необходимо его согласие…
Тогда я сказала, что ты теперь одна, и раз муж тебя бросил, то, по моему разумению, ты вольна поступать, как тебе угодно, но адвокат остановился против меня и строго покачал головой. Подойдя к шкафу, он стал доставать книгу за книгой; заглянет в книгу и поставит на место, заглянет и поставит, так он перебросал уйму книг, маленьких, больших и еще побольше. Одна была совсем толстая, как свинья, прости господи, и в ней, видно, адвокат отыскал нужный закон; оторваться от нее не мог.
А потом и говорит, что когда пройдет пять лет с того момента, как твой муж удрал, и ты принесешь бумагу от войта, что за все эти пять лет муж в вашем городе не появлялся, он, адвокат, подаст от твоего имени прошение в суд, и суд даст тебе разрешение судиться.