Сын выходит. Отец долгое время в задумчивости сидит в кресле. Из комнаты дедушки доносятся неясные голоса. Входит с ы н. Он серьезен и как будто смущен.
Что там?
С ы н. Дедушка потерял веру в прекрасное.
Отец встает.
Он больше не верит в гармонию и утратил все критерии. Я объяснил ему, что это явление временное, и просил, чтоб он взял себя в руки.
Входит м а т ь с таинственной миной, но вместе с тем сияющая.
М а т ь. У меня для вас очень интересные новости.
О т е ц. Сядь!
М а т ь. Что случилось?
О т е ц. Дзидек только что был у отца.
М а т ь. Предчувствие меня не обмануло.
О т е ц. Давай поговорим как взрослые люди.
М а т ь. Я чувствую, вы что-то от меня скрываете.
О т е ц. Дедушка не верит больше в прекрасное и гармонию.
М а т ь. Когда это случилось? Ты уже кому-нибудь звонил?
О т е ц. Мы беседовали с Дзидеком об экзамене на аттестат зрелости, когда из комнаты отца послышались какие-то невнятные звуки. Я встревожился и послал Дзидека.
М а т ь. И никуда не звонил?
О т е ц. Некоторое время спустя Дзидек вышел из комнаты и на мой вопрос: «Что там происходит?» — ответил: «Дедушка потерял веру в прекрасное».
М а т ь. Я сейчас позвоню Вицуле. У меня есть идея. Подождите. Я сейчас позвоню. Вицуля все с ходу уладит.
О т е ц. Он ужасно страдает, кажется, утратил все критерии оценки.
М а т ь. Надо было сразу же звонить. Вы всегда ждете меня. Если я не позвоню, пройдут годы, пока ты решишься. Вицуля такая милая. Знаешь, я позвонила ей вчера насчет Дзидека, она сразу же перезвонила Зосе, и оказалось, что все в порядке. Я буду звонить, а ты подумай, что еще надо сделать.
О т е ц. Ну что ж, звони.
М а т ь. Если б я знала раньше. Но он сказал что-нибудь, он говорил вообще?
О т е ц. Уже скоро час, как он безмолвствует.
М а т ь. Это немыслимо!
О т е ц. За целый час он не сказал почти ни слова.
М а т ь. А может, Дзидек ослышался? Он еще такой ребенок. Пойди сам. Надо, чтоб кто-нибудь взрослый проверил. Однако я позвоню Вицуле, а ты серьезно поговори с отцом. Я убеждена, что Вицуля сделает для меня все. В крайнем случае, она уступит нам свою керамическую печь, а сама займется декорациями. (Внезапно, рассерженная.) Но ты ведь мог предложить отцу какое-нибудь занятие, пусть что-нибудь лепит, выжигает на старости лет.
О т е ц. Должен признаться, что первый раз в жизни у меня опускаются руки.
М а т ь. Надо было позвонить.
О т е ц. Кому?
М а т ь. Говори тише, а то разбудишь его. Ты решай, а я позвоню. (Выходит. Вскоре возвращается сияющая.) Ну, все хорошо!
О т е ц. Что сказала Вицуля?
М а т ь. Вицули не было дома.
О т е ц. А кто был?
М а т ь. К телефону подошла Колготка. Как только Вицуля вернется из экспериментального театра, Колготка ей все расскажет. Представь себе, что у Вицули прямо конгениальная концепция постановки пьесы Запольской на трапеции. Все в движении. Геня дрожит от восторга.
О т е ц. Колготка сказала тебе что-нибудь конкретное?
М а т ь. Конечно, конечно, все так чудесно. Как только Вицуля вернется, она тотчас же позвонит. А как отец? Принял он что-нибудь?
О т е ц. Что-то принял. Кажется, спит.
Мать на цыпочках выходит из комнаты. В комнату на цыпочках входит д е д у ш к а.
Д е д у ш к а. Она вышла?
О т е ц. Вышла, но вернется. А ты почему не спишь, папа?
Д е д у ш к а. Я уже поспал. Послушай, Здислав, ты еще не распечатал сыр?
О т е ц. Какой сыр?
Д е д у ш к а. Ну тот, что ты привез.
О т е ц. А, горгонзолю?
Д е д у ш к а. Горгонзолю, горгонзолю…
О т е ц. Ты, наверное, шутишь?
Д е д у ш к а. Ты же сам говорил, что привез.
О т е ц (торжественно). Отец, ты только что потерял веру в прекрасное, здание твоей жизни рассыпалось, словно карточный домик. Как же ты можешь в такую минуту спрашивать о сыре?
Д е д у ш к а. Да, это верно. Надстройка развалилась, мой внутренний мир — сплошной кошмар. А что, разве по мне это видно?
О т е ц (подходит ближе, смотрит в лицо дедушке). Кое-что видно. Впрочем, может, я ошибаюсь.
Д е д у ш к а. Утешаюсь, чем могу.
О т е ц. Разве можно жить без веры в прекрасное? Или в истину?
Д е д у ш к а. Нельзя… Нельзя.
О т е ц. Как же ты живешь, отец?
Д е д у ш к а (неуверенно). Чувствую себя неплохо, начинаю понемногу привыкать к этой безвыходной ситуации. Так что, попробуем горгонзолю?