Я вышел во двор, чтобы осмотреться. Джунгли — вокруг трава выше человеческого роста и в трех шагах от дома лес. Еще совсем недавно мы слышали беспорядочную стрельбу, видели бегущих в панике людей. Здесь же полная безопасность, и, хотя по-прежнему доносятся довольно отчетливо звуки выстрелов, ощущение непривычного покоя утвердилось в душе. Для того чтобы сунуться в горы, врагу сперва нужно вернуть свою прежнюю власть над восставшим народом. А это уже невозможно. Да, мы смело можем обосноваться здесь надолго и беспрепятственно выполнять наше боевое задание.
Вдруг впереди промелькнула тень. Я вздрогнул от неожиданности. Из травы вынырнула мужская голова в синей матерчатой повязке — крупные черты лица, раскосые глаза, выражение физиономии свирепое и вместе с тем комическое, напомнившее мне китайского болванчика, куклу из теста, каких в детстве нам покупали для забавы у торговцев-эмигрантов. Я гляжу и пытаюсь определить возраст приближающегося человека. По собранным на затылке в пучок волосам предполагаю, что он еще молод. Раскосые глаза незнакомца округлились при виде меня.
— Здравствуйте, товарищ! — сказал он важно, но в голосе чувствовалось искреннее радушие.
Я ответил на приветствие. Тогда голова, качаясь, как лодка на воде, поплыла по волнующемуся травяному морю навстречу мне. Наконец из травы вышел человек низкого роста, плечистый. Тяжелая корзина пригибала его к земле. Из-под короткой синей рубахи торчал живот. Штаны держались на бедрах.
Он вошел в дом, опустил корзину на пол, высвободил руки от веревочных ручек, выпрямился и шумно с облегчением вздохнул. Затем вышел к воде, вымыл ноги, вернулся и подсел к огню. Мы сгрудились у его корзины: десяток крупных плодов, среди них несколько тыкв.
— Продаете?
— Не нужно денег. Ешьте так.
Мужчина держался непринужденно, как в собственном доме. Оказалось, что он и в самом деле у себя дома и доводится зятем старику хозяину. Молодая женщина, сидевшая ночью у огня, старикова дочь. Сам старик, которого зовут Нян, давно овдовел. Имя зятя звучит как из старинного романа — Чиеу Ван Хыонг. Но что самое удивительное: ему уже за сорок.
21.10.47. Неожиданно выяснилось, что Ань Ты считает нашу стоянку недостаточно конспиративной и поэтому временной. Сегодня он собрался показать мне и Кхангу другое место, чтобы можно было обсудить и принять окончательное решение. Едва мы успели позавтракать, как пришел наш проводник — ман. За спиной ружье. На вид ему лет тридцать. Голова повязана платком, волосы собраны в пучок. Светлым лицом и изысканно-учтивыми манерами он напоминает средневекового послушника, вроде студента времен Нгуен Чая[43].
Правда, одет наш проводник как самый последний оборванец: куцая, дырявая рубаха и какие-то лохмотья вместо штанов, едва прикрывавшие мускулистые, грязные ноги, икры которых покрыты болячками. Товарищ Куан, как сообщил нам Ань Ты, заменит отсутствующего начальника деревни товарища Тяна и поможет нам в поисках удобного места для базы.
Новый переход занял около часа. Нам то и дело приходилось вброд переходить горные ручьи, углубляться в лес, продираться сквозь заросли дикого сахарного тростника, банановые кусты, потом мы снова попадали в лес, протискивались сквозь скальные щели, шли в обход, карабкались на уступы, лезли по стволам деревьев — и все это без остановок, без передышек, не обращая внимания на лесных пиявок.
Наконец мы увидели Вангкхео. Еще одна деревня: три хижины подобно голубятням прилепились к вершине горы. С широкой площадки открывается вид на великолепный, исполненный света простор. Горы сияли. Волнистые громады сменяли одна другую, упругими гребнями выгибались к небу. И казалось, что во всем мире нет ничего, кроме гор и неба.
Представляю, как картина эта подействовала на нашего Кханга, влюбленного в цвет и в свет. Кое-где склоны гор одеты в пестрые праздничные одежды. Там — ярко-желтые, еще не скошенные поля, здесь — пожухлая стерня с высохшей соломой. И повсюду, куда ни глянь, зелень. Несчетное число оттенков зеленого.
В горах меня поражает, как в течение суток меняется один и тот же ландшафт. По утрам занимаются гребни вершин, вспыхивают ярко-красным свечением. Заполнивший долины и ущелья туман подобен сказочному океану, среди которого плавают скалистые острова.