М. Ильинский
Июнь 1982 г.
БЕЛОЕ ПЛАТЬЕ
Повесть
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Наш учитель Хоа арестован. Безусловно, за тот самый урок географии.
Мы все напуганы.
Большинство учителей нашей школы — так называемые «беженцы с Севера»; учитель Хоа тоже из Северного Вьетнама. В тот день на уроке географии он рассказывал нам о горных районах Севера, о красоте и богатстве которых недаром говорят: «Творец подарил нам драгоценное покрывало из атласа и парчи».
Учитель говорил с большим воодушевлением, и мы слушали затаив дыхание. Неожиданно тишину прервал громкий голос:
— Скажите, учитель, неужели, когда шли бои под Дьенбьенфу[2], бойцы сумели прорыть в горах траншеи и добраться до самого логова французов?
Вопрос этот вернул нас к действительности.
— Конечно, — голос учителя звучал резко и сурово, будто он вступал в спор. — Сеть траншей была густая, как паутина. Это было полнейшей неожиданностью для французов. Сражение под Дьенбьенфу поразило весь мир! — Он замолк, погрузившись в свои собственные мысли.
В нашем классе любили учителя Хоа за его веселый нрав и доброту, с которой он относился ко всем нам, детям.
— Учитель, вы много читали и много знаете, расскажите нам, пожалуйста, про это сражение, — попросил один из учеников.
Хоа посмотрел на него отсутствующим взглядом, затем медленно с усилием заговорил:
— Верно, я много читал. О Дьенбьенфу написано немало книг и статей в Европе и в США. Даже во Франции, потерпевшей тяжелое поражение в этой битве, люди восхищаются мужеством наших бойцов. Специалисты в Англии и США пытаются разобраться и понять причины нашей победы. Разумеется, не все, что они пишут о Дьенбьенфу, можно принимать на веру, но главное заключается в том, что они действительно вынуждены признать, что подобного еще не бывало в истории войн.
Учитель Хоа объяснил, что особенность этой битвы заключалась не в том что в джунглях на склонах гор вырыли сеть траншей, и не в том, что долина Дьенбьенфу — узкая впадина, со всех сторон окруженная горами, — труднодоступна, и там, в долине, приходилось рыть траншеи в твердой как камень земле под ожесточенным огнем противника, под градом бомб и снарядов, и вокруг ни одного кустика, ни одного бугорка, где можно было бы укрыться от огненного шквала. Главное, по мнению учителя, было в том, что никакие преграды не смогли остановить людей, сражавшихся за свою свободу, — ни гигантские тысячелетние скалы, ни снаряды, ни бомбы, ни мины, ни проливные дожди, вызывавшие бурные потоки с гор. Бойцы преодолели все и достигли победы.
— Эта битва необычна еще и потому, — продолжал учитель, — что в огненном аду люди продолжали учиться, радоваться, слушать музыку и даже играли в мяч.
Учитель Хоа был очень близорукий и носил очки. Когда он снимал их, взгляд его сразу становился каким-то растерянным и беспомощным, словно у человека, который заблудился и не может найти выход. Но когда он принимался объяснять что-нибудь, глаза его за толстыми стеклами очков сверкали, голос прерывался от волнения.
Учитель Хоа снял очки и стал протирать их, часто моргая покрасневшими веками и почти беззвучно повторяя:
— Удивительное сражение, удивительное!
И снова в тишине раздался тот же голос:
— Учитель, неужели они и пушки затащили в горы?
Хоа надел очки.
— Да! В Вашингтоне и в Париже до последнем минуты не могли поверить в это. Даже генерал Де Кастри, командовавший французскими войсками под Дьенбьенфу, поверил лишь в тот миг, когда над его головой послышались разрывы снарядов и он понял, что орудия бьют с гор, окружающих долину. Да, это было удивительное сражение!
Учитель замолчал и внимательно посмотрел на притихший класс.
— Может быть, кто-нибудь из вас читал «Звездные часы человечества» Стефана Цвейга? Этот известный австрийский писатель рассказывает о том, как турецкий властелин Мухаммед сражался против Византии, бывшей многие сотни лет могущественным государством в Азии и Европе. Чтобы захватить Константинополь, столицу Византии, турецкий властелин изобрел необычный по тем временам прием: впервые использовал большие крепостные орудия, а также приказал перетащить сотни боевых судов по суше, через горы и долины, к каналу, проходившему около Константинополя, что позволило войску внезапно напасть на город и захватить его! Час, когда человеку становится под силу совершить нечто удивительное, называют «звездным». Вот, например, Руже де Лиль, простой капитан саперных войск, в одну ночь стал знаменитым, написав «Марсельезу», бессмертный революционный гимн французского народа! Такие часы Стефан Цвейг называет сверкающим, божественным мгновением ума и гения человеческого. Все пять месяцев боев под Дьенбьенфу были «звездным часом» людей, победивших в этом сражении.
2