Очирбат говорил внятно, отчетливо. Рассказал о значении Народной революции, о деятельности партии и правительства, о том, что при правительстве создан специальный орган по делам бурят, что все они объединяются в собственный хошун, подчиненный государственным властям, что у хошуна будут права и обязанности, а также собственная печать.
— Задача нашей революции, — сказал он, — состоит в том, чтобы все народы, населяющие Монголию, жили дружно и счастливо, одной семьей. В следующем году намечается созвать первый Народный хурал, который примет конституцию, основной закон нашего государства, в ней будут закреплены права граждан. Конституция будет направлена на защиту бедняков, против ханов и нойонов. И дети ваши, как и дети монголов, должны учиться, чтобы активно участвовать в строительстве новой жизни. Хошунным даргой[32] до выборов предлагается назначить гулбу Дунгара.
Очирбат вынул из сумки печать, завернутую в желтую бумагу, и передал ее гулбе. Тот принял с благоговением, обеими руками. Он был искренне взволнован. Горбатый нос его покрылся бусинками пота, руки дрожали. Очевидно, новая власть и не собиралась ставить ему в укор прежние чины и княжеское звание. Мало того, она вручила ему печать хошунной администрации. Может, временно, но этот акт еще выше поднимал авторитет гулбы в глазах его соплеменников. Бэйсе посмеивался про себя, он был доволен: выходит, зря болтают о наступлении на права феодалов и князей. Богдо-гэгэн сидит на престоле, надо думать, прочно, иначе разве признало бы правительство перебежчиков с другой стороны?
Дунгар сделал знак Чойнхору, и тот вывел вперед каурого коня в серебряной сбруе и дорогом седле. Дунгар взял коня за повод и с поклоном обратился к Очирбату:
— Араты бурятского хошуна просят вас принять в дар этого коня, чтобы вам легче было нести свою службу. Это очень хороший конь, кавказской породы.
Очирбат растерялся:
— Что вы! Зачем мне такой дорогой подарок? Я чиновник, мне положено пользоваться уртонными лошадьми.
Однако Дунгар продолжал настаивать, а Очирбату неудобно было отказываться, и в конце концов порешили на том, что конь Очирбата останется пока в прежнем табуне.
— Примите хотя бы седло и сбрую. Это работа известных хайларских мастеров, — сказал Дунгар, тщательно пряча раздражение под любезной улыбкой.
После официальной части началось празднество. Состоялись состязания борцов и конские скачки. Не обошлось и без потасовки.
Пока народ разъезжался, наступил вечер. Очирбат устроился на ночлег в одной из юрт. В открытое тоно[33] ветер доносил слабый запах меда. Чудесно дышится в такие вечера! Вспомнились Очирбату родные края, схожие со здешними и все-таки в чем-то отличные. Давно покинул Очирбат отчий кров, и когда еще ему доведется побывать там снова?
В юрту с чайником в руках вошла девушка. Да это же знакомая бурятка. Она налила Очирбату пиалу чая и собралась уже уходить, когда он остановил ее.
— Куда спешишь? — ласково спросил он. — Присядь-ка, я хочу у тебя кое-что спросить.
Сэмджид смущенно — к ней обратился большой чиновник — потупилась.
— Ты служанка у бэйсе?
— Да.
— Каковы же твои обязанности?
— Доярка я.
— Как тебя зовут?
— Сэмджид.
— Сколько тебе лет, Сэмджид?
— Семнадцать.
— Ты хотела бы учиться в хошунной школе?
Девушка задумалась.
— Нет. Мы бедные. Отца у нас нет, братья и сестры у меня совсем маленькие.
Вот она, бедность! Очирбат наивно полагал, что с победой революции исчезнет и бедность, ан нет! Он внимательно посмотрел на девушку. По сравнению с дочкой гулбы, в чьих жилах явно была примесь чужой крови, Сэмджид — типичная представительница своего племени. Широкие скулы, припухшие губы. Тяготы жизни уже наложили свой отпечаток: на смуглой коже под глазами залегли чуть заметные складочки. Девушка смущенно теребила край старенького дэли сильными, широкими в суставах пальцами.
— Я видел тебя на переправе, помнишь?
— Помню. Только мне тогда и в голову не пришло, что вы такой важный.
— Ну уж и важный! Обыкновенный человек, солдат революции. В хошуне открывается школа, и мне хочется, чтобы ты пошла учиться.
— Не получится.
— Сколько платит тебе бэйсе?
— Обещал дать моей семье юрту, чтобы перезимовать.
«Оказывается, ей, бедняжке, зимой негде будет жить, если бэйсе не выполнит обещания», — догадался Очирбат и внезапно вспомнил о сегодняшнем подарке.
— Послушай, мне подарили сегодня коня, седло и сбрую. Я дарю их тебе. Продайте и купите юрту.