— Такой жертвы я не принимаю. Ну, куда отвезти вас? Здесь выйдете или в Будакеси?
Тибор отрицательно покачал головой, и я высадила его возле автобусной остановки. Он и там продолжал убеждать меня, что я всегда могу на него рассчитывать.
— Спасибо, Тибор. Если когда-нибудь я окажусь в таком положении, то обещаю обратиться только к вам и ни к кому другому, ведь вы идеальное instrumentum vocale[10], и я могу целиком положиться на вашу скромность.
9
Подъезжая к деревне, я сбавила скорость, и попыталась представить нашу с Пиштой встречу, но тут вдруг увидела в зеркало, что меня догоняет мотоцикл и на нем сидит Пишта.
— Вот так сюрприз! — воскликнула я. Мы остановились.
— Ах, как я рад, что не опоздал и вы еще только едете в Пилиш! Я с тоской думал, что мы с вами можем разминуться.
Он был возбужден, его лицо, глаза выражали волнение. Мы пожали друг другу руки, и я предложила посидеть на обочине дороги и выкурить по сигарете. Он дал мне прикурить и начал возбужденно рассказывать:
— Сегодня рано утром я получил два письма: одно из университета с приглашением приехать туда; поехал и узнал, что послезавтра мне вручат диплом. И второе — из государственного хозяйства, меня торопят, чтобы я поскорей приступил к работе. Как хорошо, что именно с вами первой я могу поделиться своими новостями. — И он посмотрел на меня. — Не сердитесь, что я ушел вчера не попрощавшись. Когда мы разговаривали в мастерской, я вдруг почувствовал: вы так близки мне, что если я задержусь еще немного в вашем доме, то к добру это не приведет. Я бежал по улице и насвистывал… Нет, нет, я не хотел дать вам понять, что мне не нравится ваша компания, это было бы чистым ребячеством — таким же ребячеством, как притворно улыбаться вашему мужу… Поэтому я предпочел уйти.
Я молчала, весело глядя на него; мне было приятно, что он тоже весел.
— В любом случае я отыскал бы вас, достал бы из-под земли. Мне так хочется провести с вами сегодня весь день. У вас есть время?
— Для этого я и приехала сюда.
— Спасибо. Завтра все равно мне надо ехать в госхоз, там я пробуду дня два.
Я в раздумье смотрела на него.
— А где находится этот госхоз?
— В Шомоде. Он обстроился. Теперь уже основательно обстроился. Там масса новых домов. Прекрасное место… И квартиру мне дадут.
— Об этом вы мне еще не говорили.
— Разве? Не говорил вчера? Моя давнишняя мечта пожить годик-два в провинции. Я нанялся туда на два года.
Мы помолчали. Я смотрела вдаль. Еще четверть часа назад мне не приходило в голову, что Пишта может уехать куда-то; я представляла себе, что он всегда будет здесь, поблизости, в часе езды от меня, и как только мне вздумается, я сяду в машину и приеду к нему.
Он, видно, заметил, что я загрустила, и сказал:
— Да что об этом говорить! Я очень рад вас видеть.
— Да? — Я улыбнулась ему и опять задумалась.
Значит, завтра он уедет, и как бы я ни старалась, мне все равно не удастся забыть об этом. Что-то вдруг разладилось. Желание курить у меня пропало, и я потушила сигарету.
— Хватит сидеть на обочине. Сегодня я не пойду в мастерскую, мне хочется побыть с вами. Хорошо?
— Хорошо. Но сидеть здесь очень приятно.
— Не возражаю. А я говорил вам, уже говорил вам, что влюблен в вас?
— Да.
— С тех пор ничего нового.
Я улыбнулась.
— Как же так? Вы только что сообщили мне две новости.
— Незначительные.
— Неужели? Разве то, первое, важней?
— Намного важней.
— Вы завтра уезжаете?
— Думал завтра с утра пораньше отправиться в Шомодь на мотоцикле, а послезавтра к вечеру вернуться.
— Мне хотелось бы поехать с вами, — сказала я после короткого раздумья. — Я отвезу вас на машине, ладно?
Он с удивлением смотрел на меня, словно не веря своим ушам.
— Вы?! Поедете со мной?!
— А можно?
— Эва, у меня нет слов…
— Хорошо. Тогда помолчим немного. Угостите меня сигаретой и давайте посидим, подумаем.
Я курила, смотрела вдаль и никак не могла разогнать тоску, снова развеселиться. Вдруг в двух шагах от меня из-под камня выползла маленькая змейка. Я не отрывала от нее глаз, и Пишта, очевидно проследив за моим взглядом, схватил меня за руку.