1958
Портреты
Зачем вы не любите, люди,
своих неподкупных поэтов?
Взывая к векам о бессудье,
глядят они грустно с портретов.
Одни на дуэли убиты,
другие, не сладив с судьбою,
от сердца смертельной обиды
покончили сами с собою.
Не верят созданий их пользе,
осмеивают и ругают,
пока они живы,
а после –
им памятники воздвигают.
Верните их к жизни скорее!
Пусть вышли из моды костюмы,
пусть выцвели снимки, серея,
но живы их мысли и думы.
Зачем вы не любите, люди?!
Зачем вы их губите, люди?!
Но нет на вопросы ответов,
глядят они грустно с портретов.
1952–1960
В конце концов
(На мотив Р. Бернса)
В конце концов все дело в том,
что мы – как все до нас – умрем…
Тим-там, тим-том!
Матрос пьет ром, больной пьет бром,
но каждый думает о том;
ведь вот ведь дело в чем!
Один умрет, построив дом,
другой – в чужом углу сыром…
Тим-тим, там-том, тим-том!
Один был прям, другой был хром,
красавец – тот, а этот – гном;
ведь вот ведь дело в чем!
Один имел прекрасный слог,
другой двух слов связать не мог,
в грамматике был плох.
Один умолк под общий плач,
другого доконал палач:
уж очень был горяч.
А любопытно, черт возьми,
что будет после нас с людьми,
что станется потом?
Какие платья будут шить,
кому в ладоши будут бить?..
Тим-там, тим-там, тим-том!
Открыть бы хоть один бы глаз,
взглянуть бы хоть единый раз:
что будет после нас?!
Но это знать – напрасный труд,
пустого любопытства зуд;
ведь вот ведь дело в чем!
Все семь всемирных мудрецов
не скажут, что в конце концов…
Тим-тим, тим-тим, тим-том!
1956–1961
Зверинец яростных людей
Лев был безмерно удивлен,
столкнувшись с укротительницей,
перед которой, вставши, он
старался в струнку вытянуться.
Поноску нес, как пес, за ней
под властью взгляда женского
и львиной долею своей
гордился и блаженствовал.
Бичом язвя ему бока,
так, что зубами взляскивал,
она была то жестока,
то безраздельно ласкова.
А было иначе нельзя,
его ж природа дикая:
рванется, когти в плоть вонзя,
и прочь уйдет, мурлыкая!
Так защищалась и она
по-женскому, по-своему;
была судьба им стать дана
мучительства героями.