Платок ей нужен. Размотаю моей души моток,
Переплетая нитку с ниткой, начну вязать платок.
В ночи я для нее огнивом всегда служить бы мог.
В Китае, в Руме или в Шаме стоит ее чертог?
Где б ни жила, с ее чертогом я рядом жить хочу!
Цветет на синем небе солнце — рубиновый тюльпан.
Больное сердце — ожерелье из бесконечных ран.
Луноподобный лик подруги и светел и румян.
Когда она, срывая розу, склоняет гибкий стан,
Пыльцу с полы ее одежды слезами смыть хочу.
Раздавлен я скалой печали. О, если б ты пришла
Спросить меня о муках сердца, распалась бы скала!
О, если бы кинжалом взгляда ты грудь мне рассекла,-
Тогда б душа моя, ликуя, от счастья умерла.
У ног твоих, дрожа, как птица, я кровь пролить хочу!
Граната алого и груши возможно ли родство?
Но навсегда сближает души познанья торжество.
Взгляни, подруга, на Машраба, развей печаль его.
Спроси: какая в жизни радость ему милей всего, -
Он скажет: голову к любимой на грудь склонить хочу.
"Повсюду о моем безумье..."
* * *
Повсюду о моем безумье вопит глупцов согласный хор.
Что ж, вымогатели, акулы пускай поверят в этот вздор.
Я разлучен с моей любимой — вот мой единственный позор.
Вот почему один, как дервиш, я обхожу земной простор.
Вот почему — Семург без крыльев — брожу среди долин и гор.
Я видел гурий в кущах рая — на что мне рай, на что мне храм?
И веру, и морские блага, не пожалев, за грош отдам.
Я в Руме был и был в Китае, но пошлин не сбирал я там.
Короны мира не желая, я не завидовал царям.
Я, обходя моря и земли, один скитаюсь, нищ и хвор.
Я видел тех, чей дух и тело зажаты гнетом, как в тиски,
Я видел скорбных тех, чье сердце разбито болью на куски,
Я видел тех, что днем и ночью в плену безвыходной тоски.
Любовью покоренных видел — они душою мне близки, -
В глазах у них царит смятенье, в сердцах у них царит раздор.
В пути я падал не однажды, был труден каждый перевал.
Но я не внял словам брамина, у шейхов правды не искал.
Беречь тебя до этой встречи я только богу завещал.
У ног твоих, прекрасный кравчий, молю: "Налей мне мой фиал.
Причина всех моих скитаний — твой лунный лик, твой жаркий взор".
Машраб! Без близости с подругой любовь любовью не зови.
Дворец далек. С кумиром встречу и в хижине благослови.
Забудь себя, самодовольство навек от сердца оторви,
Не сетуй на уколы рока, избрав тернистый путь любви.
Тогда любимой станешь другом и отвратишь ее укор.
"Всю ночь я ждал ее..."
* * *
Всю ночь я ждал ее, не смея смежить ресницы. Не пришла!
Смотрел, тоскуя, на дорогу, но озорница не пришла.
Пришли немилые, чужие, а та, что снится, не пришла!
От мук я лишь свиданьем с нею мог излечиться — не пришла!
Сгорал от жажды я, но пери дать мне напиться не пришла!
Как я унижен на чужбине! Нет больше сил. Душа больна.
Ты хочешь взять ее, о пери! Возьми. Она мне не нужна.
Но будь добра, дай мне увидеть твой лик прекрасный, как луна...
Эй, кравчий! Я забвенья жажду! Налей пьянящего вина.
Та роза, чьей красою мог бы я опьяниться, не пришла!
Я умираю, слышишь? Где ты? Скажи мне, где тебя искать?
Кричу с рассвета до рассвета: "Скажи мне, где тебя искать?
Ведь У тебя жилища нету. Скажи мне, где тебя искать?
Ты знаешь тайны всей планеты. Скажи мне, где тебя искать"
Все беды на меня свалились — моя орлица не пришла'
Тону, захлебываюсь в горе. Кумир желанный мой, вернись!
Карай меня, что хочешь делай, но только будь со мной, вернись!
Все шахи в мире, все султаны ничтожны пред тобой, вернись!
Прогнав тоску, развеяв муки, блистая красотой, вернись!
Не возвращается... Что делать? Моя царица не пришла!
"Войди в мечеть", — сказал Машрабу высоконравственный аскет.
Боясь хулы разоблаченья, лишь поклонился я в ответ.
Аскет велел: "Сосредоточься, молись — и узришь правды свет".
И что ж? Когда в мечеть со мною вошли печаль и гоцечь бед,
Не родилась в душе молитва; зовя смириться, не пришла.
"О небо, где я не скитался..."
* * *
О небо, где я не скитался, где не блуждал из-за тебя?
Все время — в трауре. Веселым я не бывал из-за тебя.
Все то, что я имел, утратил. Все потерял из-за тебя.
Все расцвели, лишь я, скиталец, поблек, увял из-за тебя!
Где ж правда? Требую возмездья! Я нищим стал из-за тебя.